Железное сердце: восточное подразделение. Logan Logos

театр теней, показывающее легенду о белом драконе – длинное существо пролетает темные теневые облака и разрезает тьму в людских сердцах. Зрителей не много. Три человека на зал, что рассчитан на тридцать. Театр, как и все здесь… умирает.

      Самурай дошел до конца улицы и, словно перо, тихо упал с крыши и предстал перед храмом на высоком холме. Чтобы подняться туда, надо было пройти пару сотен ступеней. Основатель храма хотел больше, но мэр Титан-города не позволил.

      – «И все же спасибо, что не тысяча», – промолвил у себя в голове самурай с иронией, предвкушая, как он, в очередной раз, будет преодолевать эти ступени, чтобы просто отчитаться о выполненной миссии, – «представляю, как Акеми будет завтра подниматься по ней. Как бы не передумала… Нынче люди слишком ленивы. Даже перед страхом смерти и голода предпочтут остаться на диване. Надеюсь… она не такая. Люди, пережившие боль, должны быть… сильными».

      Минуя сотню ступени, его встретили собраться – два темных самурая стояли перед ним. Их руки тряслись. Один был ранен.

      – Рю? Нэо? Что случилось?!

      – Твой брат… Сора… Он…

      Самурай оттолкнул их рванул в храм. Остальная сотня степеней минула его, казалось, за доли секунды. Сердце начало рваться от боли неизвестности. Зубы сжались, дабы не пошли слезы. Он бежал так, как не бежал никогда в жизни. И вот, наконец, он дошел до порога храма, на входе которого было тело, замотанное в окровавленные полотна… Он упал на колени и с дрожащими руками схватил край полотка и, взяв в волю в кулак, убрал его. Перед ним лежало кровавое месиво, которое некогда было его родным по крови братом. Лицо было не узнать – удар чем-то тупым превратил его череп в кашу, а само тело было превращено в решето. Если бы не шрам на правой руке, оставленный пожаром в далеком детстве, то самурай не узнал бы своего брата.

      – Кто…? – Сжав зубы в ярости Рэйден, – кто это сделал?!!!

      – Успокой свой гнев, – промолвил старый голос перед ним.

      Самурай встал с колен и медленно поднял свой взгляд. Его красные от злости глаза были ослеплены кровью и слезами. У порога храма стоял его учитель, мастер, наставник и приемный отец – сенсей Сатоши.

      – Мне знаком подобный взгляд. И нет. Ты останешься здесь – в храме.

      – Что!?

      – Ни слова более!

      – Кто это сделал, учитель!?

      – Тот, кто убьет и тебя.

      – Это мы еще посмотрим.

      – Я не скажу тебе имя.

      – Я сам выясню это выясню!

      – Я знаю, – учитель щелкнул пальцами, и браться по оружию окружили самурая.

      – Прости, Рэй, – промолвили они.

      – Увести его. Ради его же блага, – приказал учитель.

      Братья забрали мечи и другое обмундирование, затем увели его в свою комнату и заперли. На входе встало двое, сторожа выход.

      – Такаши! – воскликнул Рэйден, как только ушли все остальные, – Шин, выпустите меня!

      – Прости, Рэй, но мы не можем этого сделать…

      – Ты