Позывной «Оборотень». Ерофей Трофимов

взглядом, он приказал им строиться перед входом и, не дожидаясь вопросов, решительно направился к дверям.

      Растерянно переглянувшись, офицеры не спеша вышли из здания и, кое-как разобравшись с построением, выжидающе уставились на прапорщика. Выразительно посмотрев на часы, он медленно прошёлся вдоль строя и, кровожадно усмехнувшись, сказал:

      – Похоже, вы, кутята, ещё не поняли, в какой суп угодили. Ну, так чтоб понятнее стало, кросс, пятнадцать километров, а потом, для развлечения, полоса препятствий. Наша.

      – Что, прямо сейчас? – дружно ахнули лейтенанты.

      – Нет, после дождичка, в четверг, – фыркнул прапор.

      – Мы же только что прибыли, – растерянно пролепетала одна из девушек.

      – И что? По этому поводу на базе должны банкет объявить? Напра-а-во! Бегом, марш! – рявкнул громадный садист, и лейтенанты покорно затопали в указанном направлении.

      Несясь рядом со строем, прапорщик громовым голосом подгонял молодёжь, заставляя их наращивать темп. Непривычные к таким нагрузкам лейтенанты начали сдаваться уже после десятого километра. Кое-как преодолев указанное расстояние, они выползли на полосу препятствий и со стонами повалились на траву.

      – А кто команду отдыхать давал. Бегом, – тут же раздался голос прапорщика, и лейтенанты с ужасом уставились на то, что он называл полосой препятствий.

      Такой кошмар они видели только в компьютерных играх. Понимая, что многие препятствия они видят впервые и не знают, как к ним подступиться, прапорщик презрительно усмехнулся и, поправив ремень, скомандовал:

      – Значит так, кутята. Показываю только один раз. Смотреть и запоминать. Больше показов не будет, если кто ошибётся и шею себе свернёт, виноват сам будет.

      С этими словами гигант запросто перемахнул трёхметровый ров и стремительно помчался к лабиринту, сваренному из металлических труб. Только теперь, внимательно наблюдая, как человек значительно старше них легко взбирается на пятиметровую стену и змеёй скользит под колючей проволокой, поняли, как трудно им придётся.

      Промчавшись по полосе, прапорщик всё так же бегом вернулся на исходную позицию и, скептически оглядев потных и бледных лейтенантов, фыркнул:

      – Все всё видели? Тогда по одному, вперёд.

      Понимая, что просто так он от них не отстанет, ребята покорно отправились на полосу. В итоге, после долгих мучений, мата и даже слёз, оказавшись на другой стороне, они дружно повалились в траву, даже не пытаясь сделать вид, что с ними всё в порядке. Так и не присевший ни разу прапорщик, мрачно покачав головой, приказал им строиться и бегом повёл колонну обратно в общежитие.

      Загнав новичков в столовую, он коротко объяснил им, где и что надо брать и куда потом ставить, и, забрав свой поднос, уселся в стороне, принявшись лихо уписывать гигантскую порцию, которую стоявшая на раздаче пожилая женщина навалила на его тарелку. Здесь их и нашёл полковник. Присев за стол, где сидел прапорщик, он тяжело опёрся локтями о столешницу и негромко спросил:

      – Ну,