Исток. Александр Зайцев

«искусство» еще десятки тысячелетий. А вот такие посиделки у костра с завываниями – уже норма. Я завывал вместе с остальными, только чаще других, вообще не попадая в такт первобытной мелодии. И не потому, что Одыра обделила природа музыкальным слухом, а потому как мои мысли были заняты совершенно иным.

      Я размышлял над последствиями. Да-да, над теми самыми, что несут мои поступки, действия или слова. Вот ведь, хотел сцементировать людей в единство, а что сделал на самом деле? Ой, не зря то, что я заставил говорить людей, когда разжигал костер, мне показалось похожим на молитву. По сути, ведь именно молитвой те слова и были. Что же я наделал-то? Я не собирался вводить никакую религию! Не считать же за религию небольшой культ самого себя! Который мне нужен был, чтобы мои слова и поступки не подлежали сомнению.

      Не создал ли я новый культ? Новое религиозное начало?

      Под монотонные песнопения я все глубже и глубже погружался в память Одыра. Этот раздел его воспоминаний я раньше боялся затрагивать, так как он касался мироощущения, восприятия мира, того, как видел этот мир древний человек по имени Одыр. И мои опасения, что я могу сойти с ума, так глубоко погрузившись в разум Одыра, были совсем не безосновательны.

      Древние люди смотрели на мир совершенно иначе, чем я, человек двадцать первого века. Иначе не значит примитивнее или глупее. Иначе значит просто «иначе» – по-иному. Они видели мир цельным – единым. А не как я, разделенным на составные части. Ой, как трудно было это осознать и понять, чуть мозг не разорвался на части. И было от чего ему взорваться.

      Я вижу мир просто, для меня просто, я так привык. Но моё видение – это на самом деле вершина развития человека цивилизации. Именно то, как современный человек смотрит на мир, и позволило ему создать человеческую цивилизацию, расселившуюся почти по всей планете. Древний человек видит мир иначе. Смотрит теми же глазами, физически видит те же объекты, но воспринимает их не так! Древние видели мир единым. И это просто взрывало мозг. Я, человек далекого будущего, вижу мир как нагромождение составных частей. Они не делят мир на части. Трудно, почти невозможно оказалось в одной голове соединить эти два «взгляда», я не сошел с ума только чудом.

      Вот странно. Да странно, я и они не отличаемся физически. Я и они один и тот же вид животных – Хомо Сапиенс Сапиенс. У нас одинаково устроены и глаза, и мозги. Но как же по-разному мы ощущаем бытие! Мир древних – это мир магии, мир будущего, это мир разума. Да, до самого понятия «магия» люди в этом времени еще не додумались, тут даже примитивнейших ритуалов нет. А только индивидуальные приметы их заменяют. И тем не менее, это магический мир. Мир, в котором вещественное и потустороннее не имеют разделения. И эту разницу не описать словами. Сказать, что каждый предмет, животное или дерево имело свою душу, значит ничего не сказать. Точнее, сказать формально верно, но исказить суть.

      Вот пример. Взять, допустим, того из моего времени, кто выдает себя за магов и экстрасенсов. Они могут сказать: «этот камень имеет душу». Для древнего эта