Название | Последняя спецоперация «Нормана» |
---|---|
Автор произведения | Михаил Болтунов |
Жанр | История |
Серия | Гриф секретности снят |
Издательство | История |
Год выпуска | 2015 |
isbn | 978-5-4444-7972-8 |
А события на фронте развивались таким образом, что требовалось все большее число разведчиков-радистов – активизировалась деятельность оперативной разведки, увеличивалось количество сеансов, рос объем радиообмена. Снижать качество подготовки операторов было нельзя, наоборот, действительность заставляла готовить классных специалистов. Увеличивать же срок подготовки курсантов не позволяла обстановка. И поэтому режим учебы в батальоне становился все более напряженным – занятия проводились уже по 14–16 часов в сутки, а практические тренировки шли как днем, так и ночью. О выходных днях, отпусках для курсантов никто и не помышлял.
Об интенсивности подготовки разведчиков-радистов Горьковской школы может говорить такая цифра: в начале 1943 года из ее стен на фронт ежемесячно уходили 80–90 специалистов. Они были не только радиооператорами, но, прежде всего, бойцами, защитниками Отечества, мужественными людьми.
Представьте себе: разведгруппа в 5–7 человек – песчинка во вражеском океане, маленькая горстка людей, против мощной, контрпартизанской жестокой машины. Каждый выход в эфир – это вызов врагу – обнаружение себя, «засветка»… Позывные радиостанции, как магнит, притягивают к себе пеленгаторные подразделения фашистов. Кольцо сжимается.
Это только в кино радистов долго и упорно обучают прыгать с парашютом, а потом там, внизу, партизаны несколько суток расчищают площадку, жгут костры. Так вот, жизненная правда, в отличие от киношной, в том, что разведчиков-радистов во время войны никто не обучал прыжкам с самолета. В той же Горьковской школе вообще не было парашютной подготовки, и радисты видели парашюты в первый раз в жизни только перед полетом.
Александр Никифорович Никифоров о том времени вспоминал так: «Направлялись радисты в тыл врага вместе со своими разведчиками по воздуху или морским путем, а то и пешим порядком через линию фронта. Пожалуй, наиболее сложными и опасными были парашютные прыжки “вслепую”. Внизу в этом случае разведчиков часто не встречали друзья, как правило, заранее не готовились приемные площадки с сигнальными кострами, детально не известна была и обстановка в районе приземления. В этих условиях разведчики нередко попадали в сложные ситуации: приземлялись непосредственно в расположения гарнизонов противника, зависали на деревьях, высоковольтных линиях электропередач, на шпилях различных башен и церковных крестах, попадали в реки, озера, болота и нередко тонули в них. Случалось, что некоторые разведчики после прыжка, не достигнув земли, были прошиты автоматными очередями или сразу после приземления попадали в плен… и тогда тюремные застенки и пытки в гестапо».
Многие из тех, о ком говорил Александр Никифоров, были его учениками и ученицами. Он обучал этих юных девушек и юношей не только профессии, но и смелости, расчету, умению действовать в самых тяжелых, опасных ситуациях.
Так, из-за ошибки пилотов радистку А. Быковскую из разведгруппы «Воронкин»