Родовая отметина. Валерий Ивашковец

молодица, по имени Огнива, игриво водила плечами, полным бюстом и смело посматривала и на сородичей, и на “возвращаемого”. Чувствовалось, что ей по душе предстоящая процедура.

      – С етой одному мужиче не совладать!

      – Ей и трёх маловато будя! – неслось игривое.

      Девушка, с поэтичным именем Ромашка, тоже особенно не тушевалась, лишь слегка румянилась, да глазками блестела.

      – А цвету нашому, Ромашке утренней, мужичих губ спытать не привелось ишо!

      – Так она не пужанная? Во, сладость кака!

      Когда толпа поутихла, Вожак погасил улыбку, а Волхв одобрительно кивнул, Птенец шепнул на ухо смутившемуся Денису:

      – Начинай с Ромашки и запнись на Росе… Так ямчей и для люду любей будя…

      И громко обратился ко всем:

      – Начинаем целовальню!

      Он легонько подтолкнул опешившего Дениса. Толпа вновь заволновалась, понеслись подсказки, советы, которые говорили, что племя повеселиться умеет:

      – Гляди кабы Роса не высохла в ямку!

      – А Огнива!… В дрожаку кинулась! Вишь, невмочь бебёхе! Га-га! Ентую цалуй крепчей!

      – Ромаха! Держись не упади ранее, до темени ишо час еси! Ох-хо-хо!

      “Была не была!” – выдохнул Денис и смело подошёл к трепещущей старухе – от волнения перепутал очерёдность, подсказанную Птенцом. Он так энергично ткнулся в бабий рот, так мощно обнял старушку, что та встрепенулась в объятиях и подстреленной птицей повисла на руках парня!

      Народ тревожно загудел, Вожак приподнялся, а Волхв передёрнулся и нахмурился. “Неужто окочурилась?” – успела проскочить тоскливая мысль, как баба зашевелилась, встала на ноги и так обняла партнёра по обряду, что у того что-то хрустнуло в шейной части! Она страстно впилась ему в губы и со звонким чмоком оторвалась. Вытерла губы, победно взглянула на толпу и крикнула натужно:

      – Роса высохнет, коли ярило стухнет! Спаси и сохрани тебя Косуля, хлопче!

      И опять чмокнула Дениса в щеку. Толпа взревела, Вожак заулыбался, а Волхв прослезился.

      Денис ошалело потёр шею и губы, несколько секунд подождал, пока бабушка примет устойчивое положение, и шагнул к Огниве. Та же проявила инициативу, не стала дожидаться и сама кинулась к парню. Тот еле устоял на ногах и чуть не задохнулся в её стремительных объятиях, отмеченных долгим страстным поцелуем!

      – Коли устоит, знать – наш! – как стадо гусей, гоготала толпа.

      Да, нецелованный Денис чуть не растаял, как случайный снег в мае, от жара внушительных грудей бойкой девицы и её ненасытных губ. Пришлось вмешаться Горе! Видя, что процедура затягивается, а женщина входит в транс, он сердито шагнул и оторвал её, потерявшую чувство меры и стыда, от совсем растерявшегося “испытуемого”. Огнива, однако, не обиделась и не смутилась. Она поправила волосы, с лёгким недовольством блеснула очами в сторону ретивого служаки и с гордой осанкой заняла своё место в “строю”.

      А народ не унимался и сыпал прибаутками. Под это музыкально-шумовое сопровождение,