Мармарис. Ниль Блэк

лежит огромный пес, который в отличие от хозяина смотрит прямо на девушку и недобро сверкает глазами.

      – Что я здесь… – поворачивается к девушке Ханна, но её и след простыл.

      – Добро пожаловать в Мармарис, – не оборачиваясь, говорит мужчина, и Ханна чувствует как в ней все нервы в струнку из-за одного его голоса натягиваются.

      – Какого черта я здесь делаю? – сбрасывает наваждение девушка и маленькими шажками, косясь на пса, двигается к мужчине.

      – Ты у меня в гостях, – поворачивается к ней Морской волк, и Ханна так и замирает в десяти шагах, не рискуя подойти ближе. Ханна не особо мелкая девушка, но рядом с ним она чувствует себя крошечной, и дело не только в том, что он широкоплеч, высок и с развитой мускулатурой – дело в его харизме, волнами исходящей от него и так странно влияющей на нее. Точнее, на ее сущность, которая хочет подчиниться, но не тут-то было.

      – Это похищение! – сжимает ладони в кулаки девушка. Конечно, она смешно смотрится в этой грязной тюремной одежде и с руками, закованными в наручники, но Ханне не нужны лоск и ухоженность, чтобы разорвать его горло. Она даже с завязанными руками это сделает, пусть только мужчина уберёт пса.

      – Мирно мне тебя вряд ли бы отдали, – убирает руки в карман черных брюк Гидеон, натягивает ткань, обтягивающую мощные бедра, и открыто усмехается над девушкой. Ханна загорается на раз, она терпеть не может эти высокомерные взгляды, которых сполна нахваталась в Кале, и если своим она их не прощала, то врагу тем более.

      – Ты понятия не имеешь, во что ты ввязался, – рычит девушка, испепеляя его взглядом. Усмешка на губах Гидеона превращается в улыбку. Эта девушка похожа на разъяренного тигренка, и мужчину ее раскрасневшееся лицо только забавляет. – Я не просто какая-то девчонка, я дочь главы Кале, вторая претендентка на трон. Я тебя уничтожу! Я тебе жизнь сломаю. Из-за меня Кале начнет с тобой войну и тебя сотрут в порошок! – сама не верит своим словам Ханна, но стереть эту наглую ухмылку очень хочется. – Я немедленно ухожу, и меня никто не остановит! А ты приедешь в Кале и принесешь извинения перед всеми! – задрав подбородок, разворачивается Ханна и не успевает сделать и шаг, как падает лицом во влажную траву, прижатая к ней лапами тяжелого пса. Ханне кажется, ещё немного, и она обмочится от страха, потому что когда она, пискнув, разворачивается, на нее смотрят два черных глаза, а с клыков монстра капает слюна.

      – Пожалуйста, – пищит девушка, готовящаяся реветь, а пес на ней рычит, готовясь точно откусить ей голову.

      – Азур, нельзя, – слышит Ханна приказной тон, пес с нее не слезает, но больше не двигается и, кажется, даже не дышит.

      – Я могу сказать ему «можно», и он перегрызет твоё горло, – нависает над измазавшейся в грязи напуганной девушкой Гидеон, закрывает собой затянутое черными тучами небо, и Ханна поздно признаётся самой себе, что лучше бы он пусть даже и с издевкой, но усмехался. – Или пустить тебе пулю в лоб, как и тем, кто тебя не отдавал?

      – Зачем я тебе? – дрожащим