Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле. Леси Филеберт

общипать!..

      – Я первый раз тебя о такой услуге прошу, не утрируй, – отмахнулся Рэйес.

      Он так бережно взял в руки несчастную шерстинку, будто она представляла собой чрезвычайную драгоценность.

      Я обратила внимание, что волос был необычайно длинным и по цвету совсем не похожим на шерстку морской свинки. Кобай был обладателем бело-коричневой короткой шерстки, а отданный волос – очень длинным белым, переливающимся перламутром. Это еще что за магия такая? Это вообще волос, или что-то иное?

      Подумала об этом – и на какое-то время провалилась в полузабытье, потому что мне стало совсем дурно. Потому я не видела, что именно делал Рэйес, меня лихорадило, я лишь краем глаза улавливала, что он склонился над кровавой раной в моем боку и как-то над ней колдовал. А рядом подначивал фамильяр, ехидно попискивая:

      – Ну давай ее все-таки обреем налысо, а? Ну ты вдупляешь, как она верещать будет? Ну чего ты на меня рычишь? Ну что тебе не нравится?..

      Точно на шашлык кое-кого надо пустить. Или на деликатесную шаурму из морской свинки.

      ***

      В себя я пришла резко, будто кто-то нажал кнопку включения мозга. Не знаю, сколько времени провалялась в лихорадочном состоянии, но, когда открыла глаза, чувствовала себя почти прекрасно. Не считая дикой слабости во всем теле, но, во всяком случае, кожа больше не горела, и ощущение растекающегося внутри яда исчезло.

      Холодный белый свет лаборантской мерзко слепил глаза, и я часто заморгала, пытаясь привыкнуть к яркому освещению.

      Вредной морской свинки рядом не наблюдалось, надо мной все еще склонился Рэйес. Он обрабатывал ожоги, часто окуная тряпицу в миску с перламутровой водой. Такой сосредоточенный, губы сжаты в тонкую нить. Необычно было видеть его не развеселым чудаком.

      – Тебе не идет к лицу серьезность, – проворчала я. – Дурная улыбка тебе больше к лицу.

      Рэйес хмыкнул и улыбнулся. Наконец-то! Почему-то его улыбка меня успокаивала…

      – Раз ты вновь начала огрызаться, то явно идешь на поправку, и я могу не переживать, что ты помрешь у меня на руках!

      – А тебе-то чего переживать? Не тебе помирать же, – проворчала я, аккуратно пытаясь сесть на столе.

      Рэйес помог мне принять вертикальное положение и серьезно ответил:

      – Не хочу, чтобы ты умирала.

      – Почему?

      – Ты мне нравишься, – просто ответил Рэйес.

      – Любовь с первого взгляда, и всё такое? – фыркнула я. – Прости, я во всю эту розовую чушь не верю. Сказки, выдуманные инфантилами, легко поддающимися чужому влиянию.

      – Не веришь так же, как в существование уровней сновидений ниже третьего? – с улыбкой спросил Рэйес.

      На это мне не нашлось что ответить.

      – Если в твоей жизни было какое-то болезненное событие на личном фронте, это не значит, что отныне от любых мужчин стоит ожидать только негатива и закрывать свое сердце на засов для всех желающих в него постучаться, – негромко произнес Рэйес,

      Я аж вздрогнула от неожиданности.

      – С чего ты взял, что…

      – Мне