Цеховик. Книга 7. Большие дела. Дмитрий Ромов

приезжаем около шести часов. Погода здесь получше, чем у нас. Небо чище, да и теплее, мне кажется. Когда мы проезжаем мимо небольшого рыночка, я прошу Пашу остановиться и выхожу из машины.

      – Ты куда? – удивляется Наташка.

      – Сейчас вернусь, хочу кое-что глянуть.

      Игорь идёт со мной, а Павел остаётся с Натальей. Мы проходим вглубь.

      – Что ищем? – спрашивает Игорь.

      – Цветы, – отвечаю я. – Цветов хочу купить.

      – Маловероятно, конечно, – пожимает он плечами, – но давай посмотрим.

      Цветы находятся в маленькой будочке с запотевшими стёклами, но только гвоздики. Блин. Гвоздики – это жуткий официоз.

      – Бери, брат, сколько хочешь? – накидывается на меня грузин с тонкими усиками, красными замёрзшими ушами и огромной кепкой-аэродромом.

      Их тут несколько человек и кроме пяти облезших роз и ведра гвоздик ничего нет. Гвоздики, правда не красные, а белые.

      – Ну что, – обращаюсь я к Игорю. – Гвоздики что ли взять? Не люблю я их.

      – Э-э-э, – оживляется продавец. – Как не люблю? Зачем не люблю? Брат, ты посмотри, цветок нежный, понюхай, брат. Для девушка берёшь? Спасибо тебе скажет. Любить будет. Я уступлю, по два рубля отдам.

      Я поднимаю брови и удивлённо смотрю на него:

      – Почём? По два? Сколько у тебя здесь? Сколько всего цветов?

      Он подвисает.

      – Сколько ты хочешь, скажи.

      – Все хочу, сколько здесь?

      Поколебавшись, он начинает считать, получается сорок семь. Гвоздики, сами по себе, цветы тощие, не пышные и сорок семь – это не так уж много. Если поставить в не очень высокую вазу и дать им свеситься в разные стороны, может, конечно, получиться неплохо. Но, по мне, даже астры гораздо лучше, чем гвоздики. Но делать нечего, возьму, что есть.

      – До вечера точно не продашь, брат, – пожимаю я плечами. – А завтра цена упадёт, уже несвежие будут. Давай все за тридцать.

      – Э-э-э! Каких тридцать! За…

      Он задумывается прикидывая в уме за сколько может отдать.

      – За семьдесят отдам, – покачав головой говорит он.

      На подмогу к нему подтягиваются его собратья по бизнесу, стоящие здесь же.

      – Э-э-э! Какой тридцать? Совсем уже?! Семьдесят.

      – Нет, – качаю я головой. – Цветы уже дня два у вас здесь стоят.

      – Какой два дня, а? – кипятятся они. – Сегодня привезли.

      – Место непроходное, постоите и выбросите. Ладно, дам тридцать пять и пойдёте отдыхать в тепло.

      – Иди да, пока цел, понял? – злятся торговцы.

      – Ну ладно, – отвечаю, пожимая плечами. – Как хотите. Пошли, Игорь.

      Они сначала молчат, а потом кричат вслед:

      – Эй, ты, сюда иди! Сюда, сказал! Пятьдесят! Э!

      Клиентоориентированность на высочайшем уровне, ничего не скажешь. В общем, я забираю за сорок пять, но их, похоже, начинает интересовать содержимое моего бумажника. Мы уже идём на выход, когда они догоняют и хлопают меня по плечу.

      – Эй, слышь, брат. А ты кто такой, а? Слышь, э… Постой, эй… Ты сам откуда, а?

      Мы с Игорем просто оборачиваемся,