Преступные камни. Татьяна Устинова

почему вы ничего не рассказали ей?

      – У меня нет доказательств. А голословно обвинять кого-либо не в моих правилах.

      – Тогда это сделаю я! – И Антонина метнулась вверх по лестнице, но Емельян остановил ее:

      – Не стоит, Тонечка.

      – Но ее просто необходимо предостеречь! А то ведь он может повторить попытку…

      – Лучше уговорите матушку выбрать для хранения бриллианта другое место. Банковская ячейка была бы кстати, но пусть хотя бы отдаст его вам. А вы уж спрячете его там, куда не доберется Иннокентий.

      – Возможно, таким образом мы сохраним камень, но как же мама? Она так и будет жить с этим пройдохой?

      – Сдается мне, что, как только Иннокентий поймет, что за счет Люси ему не удастся поживиться, он найдет повод с ней расстаться.

      – А если нет?

      – А если нет, то Люся ему не так безразлична, как я думаю (а что на бриллиант он позарился, так его бес попутал – с каждым случиться может), и в этом случае вам останется только порадоваться за матушку.

      – Что ж, вы меня уговорили…

      – Вот и хорошо, – по-доброму улыбнулся он. – А теперь пойдемте. Мне еще переодеться надо, а потом к себе ехать. Ко мне сегодня гости придут – Хрыч и Плевок, – я их чахохбили угостить обещал. Рождество ведь, праздник!

* * *

      Тоня шла по уже знакомой тропке, ужасно волнуясь и робко радуясь одновременно. Вот и сверкающие трубы показались, и картонный домик с отставленной в сторонку «дверью». В стороне от него потрескивал костерок и весело пулялся искрами. А на пригорке, уперев руки в бока, стоял Емельян. Лицо его было серьезно, фигура, несмотря на малый рост, внушительна. В одной руке он держал уже знакомый бидон, во второй – перетянутый веревкой мешок.

      Завидев Тоню, Емельян зычно прокричал:

      – Приветствую вас, о фея! Какие добрые духи заманили вас сюда?

      – Я пришла, чтобы… – Тоня запнулась. – А вы куда-то собрались?

      – Да, я покидаю этот дивный край. Дальние страны зовут меня, и, как ни хорошо мне тут было, я вынужден уйти…

      Тоня зажмурилась. Эта привычка, когда страшно, закрывать глаза осталась у нее с детства. «Боже, какой кошмар! – ужаснулась она мысленно. – Его гонят отсюда! Либо милиция, либо собратья по свободе, иначе говоря, бомжи! Тот же Хрыч! Ведь по его роже видно, что бандит…»

      – Емельян! – вскричала Тоня. – Вам не надо никуда уезжать!

      – Почему? – несказанно удивился он.

      – Потому что я помогу тебе. Предоставлю кров, найду работу, одолжу денег на первое время… – От волнения Тоня не заметила, как перешла на «ты». – Я за этим и пришла сегодня! Чтоб предложить тебе свою помощь!

      – Радость моя, – умильно прошептал Емельян и обнял Антонину. Ей в его объятиях стало так хорошо, что даже вонь, от которой слезились глаза, не омрачила радости момента.

      – Бедный, бедный Емельян, как ты, наверное, настрадался! Тебя обманом выписали из квартиры, да?

      – Нет, Тонечка.

      – Твой дом сгорел вместе с документами, да?

      – Нет, Тоня. Я просто однажды