Прерыватель. Все части. Алексей Николаевич Загуляев

крыльце почтового отделения сидела Марина, уткнувшись лицом в ладони. Всё её тело сотрясалось от беззвучного плача. Чуть поодаль всхлипывала на плече у своей матери Даша Сазонова, заведующая почтой, женщина лет тридцати пяти. Из-за распахнутой настежь двери отделения сильно несло гарью.

      – Что здесь происходит? – обратился я ко всем сразу.

      – Маринка не пущает, – сказал пожилой мужчина, в котором я не сразу узнал дядю Гену, потому как на голове у него красовался какой-то нелепый колпак, сделанный из газеты. – Говорит, только для лейтенанта проход.

      Услышав мой голос, Марина убрала ладони с заплаканного лица и посмотрела на меня так, словно я прибыл со спасительной миссией в самое пекло ада. Она вскочила и хотела было броситься ко мне с искренними объятиями, но я всем своим видом дал понять, что делать этого не стоит. Она осеклась, на секунду растерялась, но сумела быстро взять себя в руки.

      – Лёша, – хлюпая носом, заговорила она, – тут такое… Тут такое… Пойдём, ты должен это увидеть.

      В голове у меня наконец прояснилось. Весь вчерашний хмель выветрился, и извилины начали понемногу вставать на свои места.

      Я проследовал за Мариной вглубь отделения. Следом за мной пошла и Вера, размазывая носовым платком по всему лицу тушь вперемешку с помадой.

      Внутри запах гари усилился. Засвербило в носу. Я чихнул.

      По всему полу стелился дымный след, беря начало где-то в коридорчике слева от общего зала.

      Марина свернула именно туда. Пройдя метров пять по коридору, она остановилась и показала рукой на открытую дверь, за которой начинались ступеньки, круто уходящие вниз. Возле двери валялся большой красный огнетушитель.

      – Только осторожней, – перейдя почти на шёпот, промолвила Марина. – За дымом не видно. Пол скользкий от пены. Там.

      Сзади в меня уткнулась всем телом Вера и выглядывала из-за моего плеча, словно боясь, что снизу на нас может выскочить какое-нибудь чудовище.

      Я стал спускаться вниз, то и дело чихая от нестерпимой вони. Женщины остались стоять на пороге, пригнув головы и внимательно за мной наблюдая.

      Пол оказался действительно очень скользким. Стараясь ступать осторожней, я прошёл внутрь небольшого помещения, в дальнем углу которого, за столом, прикрученным к стене с небольшим окошком, лежал человек. В этом месте, как ни странно, дыма совсем не было. Я смог разглядеть этого человека чётко. Им оказался тот самый мужик, с которым мы столкнулись в дверях продуктового магазина. Его лысая голова с аккуратным отверстием в виске под неестественно острым углом упиралась в стену, забрызганную с левой стороны кровью и ошмётками того, что когда-то было мозгами; в правой руке, откинутой во всю длину вбок, он держал пистолет – старый обшарпанный «ТТ». Рядом лежал прямоугольный железный ящик с откинутой крышкой. В его замке торчал ключ. Внутри ящика было пусто.

      Понимая, что здесь произошло что-то невероятное и одновременно ужасное, я постарался ступать ещё более осторожно,