Академический обмен. Юлия Жукова

то ли кашель – и поёжился. Потом открыл глаза.

      – Попробуем простое плетение, – предупредила я.

      Он кивнул и снова закрыл глаза. Его пальцы, распластанные по коленям, побелели. Я снова засомневалась, но… Он сам попросил. С меня взятки гладки. Хочет страдать – мне не жалко. Не жалко. Некромантам не бывает жалко.

      В порыве справиться с минутной слабостью я взялась за плетение чересчур рьяно – Маккорн охнул и покачнулся, но справился с собой. Я тоже замедлилась, перебирая слова и символы перед внутренним взором, как чётки. Через пять на шестое петля, через пять на шестое петля, а вот тут бы сделать узелок, но пока не стоит, это усложнит плетение, а у меня пациент странно дышит. Доплетя до конца ряда, я отпустила всю строку и позволила ей развеяться. Природник открыл глаза.

      – Базовая вязь, – сказал он, правильно угадав моё плетение.

      Я утвердительно помычала. Было бы логично предположить, что я начну именно с неё.

      – Дальше попробуете с узелками? – спросил он и сглотнул. Я напряглась, но вроде бы его не тошнило.

      – Собиралась, да.

      – Переходите сразу к двурядной, – попросил он. – Узелки уровень кошмарности не повышают, только выматывают.

      Ишь ты, раскомандовался тут! Но ладно, мне же легче, быстрее отделаюсь от него.

      – Хорошо.

      Я принялась за двурядную вязь. Всего через пару петель Маккорн начал глубоко дышать, а ещё через три запрокинул голову и приоткрыл рот. Выглядело это… странно. Я осторожно заложила ещё петлю. Без изменений. Ещё одну. Вроде бы его начало отпускать. Притерпелся? Сплела ещё три за раз. Заметила, что лицо природника залил нездоровый румянец. Странно, обычно, когда мутит, наоборот бледнеют.

      Отвлекшись на эту мысль, я по привычке заложила двойную петлю и продела конец нити в неё – так обычно плелись сигнальные чары. Маккорн застонал и подался вперёд, прогибая спину, как будто его по ней ударили, одновременно держа его за волосы.

      – Магистрина, не так резко… – прошептал он, шумно дыша.

      Я, кажется, состроила какую-то рожу. Нет, правда, впервые видела такую реакцию на некромантию. Ну ладно. Осторожно, не торопясь сплела ещё один ряд. Природник вроде успокоился.

      – Я возьму третью нить, – предупредила я. Он кивнул.

      Однако от третьей нити его опять скрутило. Запрокинув голову, он принялся постанывать с каждым шумным выдохом, а когда я дошла до третьей петли, поднял руку и рванул шейный платок, словно задыхался. Я замедлилась, но это уже не помогло: вслед за платком он дёрнул воротник рубашки, пара пуговиц улетела в траву, а Маккорн сунул руку под ткань и прижал её к покрасневшей коже на ключицах.

      – Кхм-кхм, – многозначительно сказал Кларенс.

      Я вздрогнула и отпустила плетение.

      Маккорн замер, потом открыл глаза и медленно оторвал руку от своей шеи, глядя на неё, словно это было что-то чужеродное.

      – Вы как? – спросила я и не узнала свой голос в том хрипе, который издала. А ещё заметила, что мне как-то жарко. Приложив руки к лицу, я поняла, что горю, как в лихорадке. Маккорн тоже