Бег по взлетной полосе. Тори Ру

и указывает на остатки моей пиццы, мгновенно меняя тему: – Ты вообще собираешься это доедать?

      – Нет, – честно признаюсь. – Я всегда оставляю краешки.

      Кит кивает, забирает тарелку и вываливает содержимое на свою салфетку.

      Аккуратно складывает ее, убирает в карман жилета и быстро поднимается:

      – Тогда пойдем, поделимся ими кое с кем.

      Мы стремительно покидаем кафе.

      Воздух, наполненный пряными ароматами цветов, хвои, сырости, стоячей воды и летнего вечера, вливается в легкие, тени удлинились на закате и плывут далеко впереди – по бурой траве, аккуратно подстриженным кустам, алым стволам сосен.

      Кит сворачивает к водоему, и я семеню рядом. Не задаю вопросов, но настороженно озираюсь по сторонам и теряюсь в догадках: может, где-то здесь окопались его голодные бездомные друзья или больные на голову поклонники?

      Но Кит останавливается у бордюра, отделяющего берег паркового пруда от склона, долго и задумчиво смотрит вдаль, опускается на плиты, устилающие покатый спуск, и достает из кармана белый сверток. Разворачивает его и разламывает на кусочки остатки нашего обеда, плавно перетекшего в ужин.

      Серые утки у берега ныряют в мутную воду, становятся почти вертикально, трясут острыми хвостиками, плывут, словно маленькие корабли, оставляя за собой зыбкий след.

      Размахнувшись, Кит бросает им еду.

      – Давай, присоединяйся! Эти чуваки скажут тебе спасибо! – широко улыбаясь, уверяет он, я наклоняюсь, отщипываю золотистую корочку и тоже забрасываю подальше. Селезень, вытянув зеленую шею, ловко ловит ее клювом.

      Утки. Никаких пьяных блюющих упырей.

      Мы с Китом кормим гребаных уток…

      Меня сражает приступ смеха.

      Кит хлопает ладонью по бордюру, приглашая меня сесть, и я осторожно устраиваюсь на теплых плитах.

      Душа трепещет, мы почти соприкасаемся плечами. Весь этот день был похож на мое первое в жизни свидание. И пофиг, что в роли кавалера выступил придурок Кит, который сейчас, в сгущающихся сумерках, молча сидит рядом.

      Секунда – и его рука могла бы лечь на мою талию… Жаль, что мы не на свидании.

      Красные солнечные пятна вспыхивают на водной ряби и гаснут. Темнеет.

      – А неплохо мы провели время, – нарушает тишину Кит, отряхивая ладони, – оказывается, ты нормальная.

      Сомнительный комплимент, но его голос наполнен восхищением, словно я оправдала его давние тайные надежды.

      – От тебя я тоже не ожидала такого!.. – отвечаю растерянно, и Кит по-дружески толкает меня локтем.

      – Ага. Я могу быть нормальным. Если захочу. – Он встает, подает мне руку и помогает подняться.

      – Тогда зачем ты сделал татуировку над бровью? – любопытствую я, раз уж сейчас можно все. – Разве это не усложняет тебе жизнь?

      Кит пожимает плечами:

      – Какой-то фанатик Джокера попросил за донат. Я пошел и сделал, и выложил в сеть видеоотчет. А вообще… Я просто расширяю горизонты. Живем один раз, а в мире столько всего… И никто не знает, какой из дней будет последним,