Бег по взлетной полосе. Тори Ру

с утра ковре и орут, перекрикивая речитатив популярного исполнителя.

      На полках беспорядочно свалены сувениры, облапанные посторонними. Папины подарки: макеты самолетов, хрустальный микрофон, мягкие игрушки, врученные лично или присланные почтой из разных уголков страны. Мама убедила меня, что перевозить их к Игорю пока не стоит, и они так и остались пылиться здесь.

      Быстро поднимаю их и расставляю по местам.

      Мигрень грозит взорвать изнутри мозг, бессильные слезы разъедают глаза.

      Мне уже посчастливилось наткнуться на влюбленных, слившихся в экстазе в ванной, ликвидировать за кем-то последствия обильных возлияний в туалете, примерить роль официантки в забегаловке, побыть объектом тупых насмешек, досадным препятствием на пути к холодильнику и т. д. и т. п…

      – Слушай, а ты вроде бы неплохо поешь. – Покачиваясь, надо мной нависает Марк и посылает фирменный взгляд из-под ресниц. – Конкурсы какие-то выигрывала… Тебя преподы постоянно в пример ставили.

      Я мучительно закашливаюсь.

      – Пела. Больше не пою, – хрипло уточняю и пытаюсь прошмыгнуть мимо, но его длинные тонкие пальцы обхватывают мой локоть и сжимают.

      До оскомины красивое лицо искажает ухмылка:

      – Зато по мне сохнуть продолжаешь? Да?

      Целый миг я пребываю в уверенности, что эта фраза мне послышалась.

      Безответная любовь к Марику была моей святой тайной, только Зоя была в курсе всего…

      Зоя.

      Догадка пронзает молнией, и пол уезжает из-под ног.

      Как давно они не просто приятели?.. Сколько раз, зависая вдвоем, обсуждали мои секреты и гнусно посмеивались?

      Недоумение вытесняется ужасом и стыдом.

      – Кто сказал тебе такую чушь?! – Выворачиваюсь из его захвата, но Марк рывком тянет меня к себе.

      В нос ударяет тяжелый запах перегара.

      – Да ладно, я давно все знаю. Может, у тебя и крыша поехала не из-за смерти папаши, а из-за меня? – Его ладонь опускается на мою задницу, а мокрые выпяченные губы шевелятся слишком близко, вызывая тошноту. – Ну так давай, я не против.

      Злость достигает критической точки, я со всей мочи отталкиваю придурка от себя и шиплю:

      – Да пошел ты! Убирайся отсюда! Все вы, пошли вон!!!

      Но Марк не слышит, лишь мерзко скалится:

      – Да пошутил я. Ты не в моем вкусе…

      Меня трясет.

      Дружба окончательно превратилась в ничто, а первая любовь лопнула как мыльный пузырь. Эта дурацкая вечеринка не оживила заброшенную квартиру, она лишь загадила ее бычками, использованными презиками, водкой и блевотиной.

      Я не могу здесь больше находиться.

      Сжимаю кулаки и срываюсь с места.

      В прихожей снимаю с крючка рюкзак и олимпийку, поворачиваю замок и распахиваю дверь.

      И застываю при виде яркой зеленой футболки, кривой ухмылки и серого безмятежного взгляда.

      Передо мной, собираясь нажать на кнопку звонка, стоит Кит.

      Глава 11

      Цитируя классиков… «Здесь празднуют»? –