Арктическая академия. Гроза Севера. Сергей Баранников

борьбу с листовками ушло четыре с четвертью часа, зато Платонов был доволен. Уставшие мы вернулись домой и завалились спать, а на следующий день отправились в академию. До последнего мне казалось, что в гостиную заявится Георгий Максимович с очередным безумным заданием, но на сегодня обошлось.

      – Копчёный палтус! Знать бы что за мерзавец такое организовал, я бы пожал ему горло!

      – Сень, ты куда? – поинтересовался Родион, когда я поднялся с места и направился к выходу.

      – Хочу увидеться с глазу на глаз с одним человеком.

      Я направился прямиком в лаборатории, где работали артефакторы. Несмотря на конец учебного года, несколько человек всё равно находились здесь и возились возле столов, стараясь не мешать друг другу. Пришлось немного прогуляться по лаборатории, чтобы найти нужного мне человека.

      – Чижов? Чего тебе? – Ванёк Кораблёв бросил на меня безразличный взгляд и вернулся к работе.

      – Да вот, решил заглянуть к мастеру и оставить отзыв о его работе, – достал из внутреннего кармана фальшивый выпуск газеты и швырнул на стол перед Иваном. – Хорошая работа. Вот только не думаю, что следователи оценят.

      – Не понимаю о чём ты, – спокойно ответил Кораблёв.

      – Разве? А я очень хорошо понимаю, что у тебя проблемы.

      Вынул из внутреннего кармана одну из сорванных листовок и положил на стол.

      – Видишь, Ваня, как оно бывает? Всё начинается с малого. Сначала ты подделываешь газету и подсовываешь её Серафимову, зная, что он непременно расскажет мне. Затем масштабы растут, и ты начинаешь портить жизнь не конкретному человеку, а всей академии и городу в том числе.

      – Листовки не мои! Краска, которой они напечатаны, не используется в моей печатной машине.

      – Вот! То есть, ты уже не отрицаешь, что газетёнку состряпал ты. Может, сейчас дойдём и до листовок?

      – Не мели ерунду! Очевидно, что их печатал не я. Если следствие решит разобраться…

      – Вот именно! Если следствие решит! Ты представляешь, что сейчас творится на верхах? Все на ушах стоят из-за этих бумажек. Думаешь, кто-то будет разбираться? Виновного нужно было найти ещё вчера, а это значит, что ты пойдёшь под суд, и светит тебе лет десять каторги. Будешь развивать свои навыки артефакторики где-нибудь на рудниках.

      – Какие десять? Подделка документов и распространение ложной информации по закону до пяти лет, – набычился Кораблёв.

      – А ты, как я погляжу, вообще не каешься. Тебе пяти лет мало? Учти, из-за такого резонанса дадут по всей строгости.

      – Да не делал я эти листовки! – едва не разрыдался Иван. Фух! А я уже думал, что не продавлю, упёртый попался.

      – А газету зачем склепал?

      – Чтобы ты о Мирке забыл. Думал, найдёшь себе другую, а я после академии вернусь в Москву, и у меня будет шанс. Конечно, если она не выйдет за Юзовского…

      – Ну и чмошник же ты, Кораблёв! Ладно, выкладывай свои соображения на счёт того, кто это мог быть, и я сделаю вид, что ты прощён.

      Иван взял в руки потрёпанную бумагу и повертел