Кадота: Остров отверженных. Лисавета Челищева

стучала по стеклу, разделявшему нас, но поток моего отчаяния никак не пробивал защитное стекло. Отец прижал к нему ладонь, грустная улыбка озарила его изможденное ветрами лицо.

      Сдерживая слезы, я приложила свою руку к его.

      Машина тронулась с места с диким ревом, оставляя меня стоять в клубах пыли. Разворачивался мой худший ночной кошмар.

      Я слышала, как ровно рокотал мотор, эхом разносясь по пыльной дороге.

      Танец миражей вдалеке стал сменяться видом удаляющейся машины, а мои глаза, теперь еще сильнее замутненные потоками слез, щедро поливали выжженную почву.

      Ноги подкосились, и я рухнула на песок.

      Не знаю, сколько времени прошло, пока я оставалась на коленях под палящим солнцем. Внезапно вокруг меня сомкнулись чьи-то крепкие руки, прикрывая меня от солнца.

      Я извернулась, уткнувшись лицом в воротник Зорана, в попытке заглушить свою душевную боль.

      Легкие наполнились благоуханием лимонной травы.

… ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ …

      – Что ты делаешь? – окликнула я Зора, ускоряя шаг. Во мне взыграл адреналин, мои чувства обострились. – Это запрещено правилами! – я указала на два маленьких комочка меха, шевелящихся в его рюкзаке. Щенки.

      Зор одарил меня однобокой ухмылкой, а трекер на его куртке раздражающе сверкнул в лучах солнца.

      – Вот дерьмо. Судя по всему, мне придется нарушить несколько правил ради тебя, Дар, – отозвался он, присев на корточки, чтобы распахнуть рюкзак.

      Он бережно вытащил щенков, их широко распахнутые невинные глазки как-то не вязались с сухим, враждебным окружающим миром.

      – …Зачем ты принес их сюда?

      Я опустилась и протянула руку в перчатке, чтобы погладить шерстку одного из щенков. Они явно были выходцами из дикой природы.

      – Осторожно. Эти "песики" скоро станут весьма опасными волками. – комментарий Зора заставил меня приостановиться, моя рука зависла над щенками. Сейчас, после его слов, я это отчетливо увидела. Дикий блеск в их прищуренных глазах, маленькие острые зубки, едва прорезавшиеся из десен.

      Я поднялась, смахнув песок с коленей, и отвернулась, пытаясь осмыслить ситуацию. Я все еще была в своем охотничьем одеянии: капюшон куртки болтался за спиной, шарф на шее пропитался потом. Специализированные очки, изобретенные отцом, все еще оставались на глазах.

      О чем вообще только думал Зор, притаскивая в деревню зверье… Нас за это покарают.

      Я стягиваю очки, моргаю, настраивая зрение. Когда лицо Зорана оказывается в фокусе, я улавливаю мимолетный проблеск напряженного взгляда. Оно быстро сменяется знакомой успокаивающей улыбкой.

      – Эти два озорника, – он указывает на свой рюкзак, из которого доносится приглушенное поскуливание, – для тебя. Я не шутил, когда сказал вчера, что что-нибудь придумаю от твоего уныния, когда меня нет рядом.

      Я недоверчиво нахмурилась. Он что, серьезно? Как мы собираемся скрывать этих двоих от окружающих?…

      После