Роман на крыше. Пелам Гренвилл Вудхаус

этой книге я логично доказываю, что любовь – берущая начало от глубокого взаимопонимания двух особей в продолжение известного периода времени и от общности вкусов. Как можете вы утверждать, что любите девушку, когда вы никогда не говорили с нею, когда вы не знаете даже, как ее зовут?

      – Я знаю, как ее зовут!

      – Каким образом?

      – Я добросовестно изучал список телефонных абонентов, пока не наткнулся на дом номер шестнадцать по Семьдесят Девятой улице. Я потратил на это целую неделю, потому что…

      – Дом номер шестнадцать по Семьдесят Девятой улице. Уж не хотите ли вы сказать, что девушку, с которой вы глаз не сводите, зовут Молли Вадингтон?

      Джордж Финч вздрогнул.

      – Совершенно верно! Ее фамилия Вадингтон! Потому-то я и прокорпел столько времени, пока не добрался, наконец, до этой фамилии в телефонной книге. Ее отца, очевидно, зовут Сигсби Вадингтон [в английском алфавите буква W (В) находится почти в самом конце].

      Джордж Финч был до такой степени взволнован, что почти задыхался. Он с благоговейным ужасом глядел на своего друга.

      – Гамильтон, старина, неужели вы хотите сказать, что вы действительно знаете ее? Вы так-таки знаете ее?

      – Ну, разумеется, я знаю ее. Я лично знаком с нею. Я сколько раз видел ее в ванне… Джордж Финч весь затрясся, услышав эти слова.

      – Это ложь! Это гнусная и отвратительная ложь!

      – …когда она была ребенком, – добавил Гамильтон Бимиш.

      – А, когда она была ребенком! – Джордж Финч тотчас же успокоился. – Вы хотите сказать, что знаете ее с самого ее детства. Но, в таком случае, вы, наверно, сами влюблены в нее?

      – Ничего подобного!

      – Вы хотите меня уверить, что знали эту прелестную девушку в течение многих лет и, тем не менее, не влюбились в нее? – с явным недоверием спросил Джордж.

      – Могу вас уверить!

      Джордж посмотрел на своего друга с оттенком жалости во взгляде. Он мог объяснить подобное явление лишь какой-либо ненормальностью в характере Гамильтона Бимиша. Жаль, жаль, так как, в общем, Бимиш был не плохой парень.

      – И вы хотите сказать, что при виде этой девушки у вас не появилось такое ощущение, точно вы способны были бы взобраться на небо, достать оттуда звезду и положить к ее ногам, лишь бы получить в награду улыбку.

      – Ничего подобного. Попрошу вас принять во внимание, что ближайшая от нас звезда находится на расстоянии нескольких миллионов…

      – Ладно, ладно! – прервал его Джордж. – Пусть будет так! Оставим этот вопрос в покое. Расскажите мне, возможно подробнее, про ее родителей, про ее собачку, про дом, в котором она живет, о том, какова она была ребенком, когда она остригла волосы, кто ее любимый поэт, в какой школе она училась, и что она предпочитает к завтраку?

      Гамильтон Бимиш задумался.

      – Видите ли, Финч. Я знал Молли еще тогда, когда ее мать была жива.

      – Ее мать и сейчас жива. Я видел ее собственными глазами. Она, между прочим, похожа на Екатерину, русскую императрицу.

      – Это ее мачеха. Сигсби Вадингтон уже несколько лет женат вторым браком.

      – Расскажите мне, что вы знаете о мистере Сигсби