Мистические рассказы. Торшерная терапия. Таисия Солопова

и часами примеряла их. Но о чем Стенка пытается напомнить ей сейчас?

      На вершине Стенки стояли миниатюрные модели замков и самолетов. Лёвина работа, тонкая, ювелирная. Сова села на табурет у откидного стола. Лёва пристроил над ним лампу дневного света: здесь он постоянно что-то чертил, клеил, паял… На полке фигурки верблюда и черепахи – это она привезла ему из Египта. Фотография в рамке: тёплым весенним днем они вдвоём стоят у подъезда. Лёва улыбается, прикрыв глаза. Обнимает её, любимую внучку…

      Сова зажмурилась на секунду, отвела взгляд. Из ящичка для документов торчал уголок пластиковой папки.

      – Ого! Мамина? Красивая.

      Сова вытащила из папки розовую медаль «Рождённому на Энской земле». С улыбкой повертела в руках.

      ⠀

      – Красивая! – Вера с улыбкой глядела на собранную наконец Стенку.

      Треть нового шкафа заняли книги. Стенка любила смотреть, как Вера выбирает, что почитать, старалась незаметно подсунуть поинтереснее.

      По телевизору каждый год показывали Верин любимый конкурс в Юрмале. Стенка переживала упоительное чувство возвращения в родные места, жадно вслушиваясь в песни на полузабытом языке. Гордилась: именно ей Вера доверила коллекцию вырезок из музыкальных журналов. По просьбе Стенки ночью они тихо шелестели – а ей слышался шёпот ветра над дюнами.

      Однажды Вера надела летящее белое платье, накрутила кудри и ушла. Вернулась на рассвете. Положила в ящичек с медалью ещё одну – золотую в красной коробочке. И поставила пластинку с кричащим голосом:

      «Облейте моё сердце серной кислотой:

      Мой синеглазый мальчик сегодня не со мной».

      – Не со мной, – шептала Вера. А Стенка думала: просто платье не то. Будет и другое. Тоже белое…

      ⠀

      – Чужие письма читать нехорошо, – полувопросительно сказала Сова, доставая из папки пожелтевший конверт. Стенка искренне надеялась, что её молчание примут за одобрение. Сова поняла – и развернула листок.

      ⠀

      В цветочек и белоснежное, идеально гладкое. Стопки постельного белья высились на диване. Стенка, блаженствуя, дышала нежной лавандой.

      – Верочкино приданое, – улыбнулась хрупкая женщина. Люба и Лёва звали её мамой, дети – бабушкой. Стенка знала её настоящее имя: Надежда. Душа дома. Она наполняла его ароматом пирогов и умиротворением.

      Стенка старалась не думать, что хрупкое тело истончилось, как паутинка, и душа в нём держится из последних сил.

      Год спустя Люба перебирала бельё. Пальцы дрожали. Стенке передалось её волнение. Люба погладила мягкой тряпочкой, успокаивая. Подошла к телефону, покрутила диск – Стенка сбилась со счёта, в который раз. И наконец получила ответ. Солнце озарило её счастливое и растерянное лицо:

      – Девочка!

      «Дорогие дедушка и бабушка! Я расту не по дням, а по часам! Знаю, что я продолжение Веры, Надежды, Любови. И потому давно шепнула маме на ушко моё имя».

      ⠀

      – «Ваша внучка София», – шёпотом закончила Сова. Бережно сложила записку. Достала телефон цвета