Плохой братик. Евгения Паризьена

вспыльчивый дурень? Я же покупала ее от чистого сердца.

      – А не надо меня задабривать, услышала? Быть добренькой девочкой. Отныне аллергия на музыку. Но самый главный мой раздражитель это ты. Маячишь перед глазами. Чего уставилась? Всё презираю в тебе. Особенно улыбку. Вроде искренняя на первый взгляд, но на самом деле лживая. Желаю, чтобы собрала свои вещички и ушла. Что больно, сестренка? Поплачь. Я не говорил, что любезный. Меня просто воротит от всяких стерв, которые наглые аферистки, – довел до слез, рыдала на балконе с ужасом поглядывая как по сломанной гитаре проехалась машина. Хотела , как лучше, но, очевидно, у него нет сердца. Сложно просто отблагодарить, сказать доброе слово. Вытирала покрасневшие щеки, ощущая себя раздавленной и одинокой. И нервный комок в горле не проходил.

      ГЛАВА 7

      Макс

      Расщедрилась на гитару. Какая умница. Тошнит от этой блондинки. Ничего скоро заставлю ее плакать. А то вздумала сосаться с ним. Он со школьной скамьи меня донимает. Бесился, когда мы выигрывали часто в футбол. Сегодня в спортзале был крайне нервным и это заметил приятель, который попал под влияние клуши.

      – На тренажёрах пыхтишь? Эй, чего обиделся? Ну подвез, Янку. Нет, должен был бросить?

      – И сколько вы с ней кокетничали? С тобой тоже целовалась? – задал вопрос, на который рассчитывал получить ответ.

      – Макс, не хами. Палку не перегибай. – гневно на него посмотрел. – Мы просто разговаривали. Очнись. Янка хорошая девчонка.

      – Отлично, уже ее защищаешь. Может вы уже переспали? – предложил свою версию, ведь вся ситуация ужасна раздражала.

      – Сбрендил? Она, по-твоему, шлюха доступная? Слушай, а чего такой нервный. Ревнуешь? Погоди, ты что в нее втрескался? Точно где-то слушал подобное от ненависти до любви. Странный факт, дружище. Ну поцеловался Семен с твоей сестрой. Почему озлобился? Видимо, запал на блондиночку с очаровательными глазками, – своими рассуждениями вывел из себя, и тогда гневно схватил его за грудки.

      – Когда чешешь языком, вообще думаешь? – готов был я вырвать кадык. Он выглядел шутом.

      – Макс, остынь. Ты похожа на влюблённого идиота.

      – Хватит нести чепуху. Она меня нервирует. Кто просил ей рассказывать про мать? И теперь она проявляет свою жалость. Я мечтаю от нее избавиться, – рычал на него, а тот стремился перевести дыхание.

      – Думал наладите отношения.

      –С этой ущербной блондинкой? Обойдется. Тошнит от нее. Представляешь, разжалобилась и купила гитару. Совесть загрызла после всех растраченных денег. А на той кредитки мои честно заработанные деньги от продаж не записанного альбома. Отдал свои песни другим певцам. Но всяким убогим блондинкам объяснять бесполезно, – вспыхивал я от невыносимой злобы.

      – От бешенства не подавись. Послушай, она порядочная девушка, – лепетал он.

      – В душу к ней залез? Всё, хватит про эту крысу говорить. Пришел размяться, дуй на тренажеры, – ворчал я, не желая слушать про гадкую блондинку.

      Самое паршивое, думал