Чокнутые бывшие. Лина Филимонова

защитой, молочко для ухода после загара. Это она будет использовать в первые два дня. Потом, как говорила ее косметолог, кожа адаптируется и защиту можно будет уменьшить.

      Наносить средства нужно за двадцать минут до выхода, этим она сейчас и займется. А потом – на пляж, окунуться, наконец, в прохладную соленую воду. Нина собралась встать с кровати, размотать тюрбан из полотенца, сооруженный после душа, и расчесать волосы, но вместо этого опустила голову на подушку. Пожалуй, можно полежать пару минут. Море никуда не денется. Через секунду она сладко спала.

      Пашка, стоя над шезлонгом Игоря, потрясенно смотрел на его спину. Белые буквы ярко выделялись на помидорно-красном фоне.

      – Ничего себе, – присвистнул он. – Получилось!

      – Эй, – он осторожно дотронулся до плеча Игоря. – Эй, просыпайся!

      – Чего тебе, Палыч? Ты же, вроде, уходить собирался, – сонно пробормотал Игорь.

      – Да я уже вернулся. Два часа прошло, между прочим.

      – Фу, – Игорь перевернулся. – Вот почему я расплавился. И в голове как-то мутно. Надо освежиться.

      – Да, давай. Это тебе точно не помешает.

      После заплыва Игорь почувствовал себя лучше. Правда, на пути к шезлонгу у него возникло странное ощущение: ему показалось, что все посетители пляжа смотрят именно на него и при этом издевательски улыбаются.

      – У меня, наверное, глюки, – сказал он, вытираясь. – Мне почудилось, что на меня весь пляж смотрит.

      – Ну так, – ухмыльнулся Пашка. – Ты парень видный, мускулистый. Сразу заметно, что в спортзал ходишь и в бассейн. Как на такого не посмотреть. Вот увидишь, сейчас девушки в очередь выстроятся.

      – Давно хотел тебя спросить, друг Палыч, да все не решался, – произнес Игорь с нарочитым смущением. – Ты чего спорт забросил? У тебя же мамон растет.

      – У кого мамон? У меня мамон? Да ты бредишь. Это мощный пресс.

      – А я и не распознал. Точно, пресс! Как у всех брутальных самцов.

      – Я, может, и не спортсмен… Я другим беру. Ни одна девушка еще не уходила недовольной.

      – О, да ты, оказывается, гигант! Секс-машина.

      – А что? Так и есть.

      Пашка постучал по деревянному столбу тростникового зонта.

      – Сглазить боишься? – заржал Игорь. – Так надо еще сплюнуть через левое плечо. Ты что, Палыч, до сих пор сворачиваешь, если черную кошку встречаешь? Суеверный, как бабка!

      – Да ну тебя. Ну что, пошли? Я здорово проголодался.

      – Надо переодеться, что ли.

      – Ага. Иди переодевайся. Но рубашку надевать не рекомендую. У тебя плечи обгорели.

      Всю дорогу до отеля Игорь слышал за спиной раскаты смеха. Сначала он не обращал на них внимания, но потом это стало казаться ему подозрительным. А когда обогнавшая их компания подростков по-лошадиному заржала, глядя на него, он окончательно понял, что это неспроста. Но в чем дело, было абсолютно неясно. Он обернулся к Пашке, чтобы задать вопрос, но вопрос не понадобился. Ухмыляющееся лицо друга без слов продемонстрировало, кто виновник подозрительного веселья.

      – В чем дело? – спросил Игорь, ухватив