Во имя себя. Нина Грай

нас неизгладимое впечатление. Думаю, мы сами найдём дорогу до ворот.

      Это бабушка.

      Породистые родители не могут иметь изъянов.

      Плохой контроль дара – это изъян?

      Глава 10

      17 травня 7393 г. от с.м.

      Сужгородский уезд, имение Горлицы

      Все последние дни я почти что не покидала своего закутка в нашей с Соней спальне в усадьбе. На время моей болезни её поделили лёгкими ширмами, чтобы обеспечить хоть какое-то уединение. Так, по словам лекаря, я должна была скорее оправиться от приступа. Это было удачно. Теперь из кровати можно было лишь смотреть в окно на улицу и суету дворни, а больше ничего и не хотелось.

      – Уля?

      С возвращения из Спасского прошла пара дней, а звук открываемой двери успел опротиветь до глубины души. Я повернулась в сторону входа и улыбнулась как смогла. Матушка, до этого лишь выглядывавшая из-за ширмы, прошла к кровати и села на специально приставленный стул. С некоторых пор это было самое популярное место в имении. Ласково коснулась моей ладони.

      – Как ты себя чувствуешь?

      Паршивой кобылой? И не скажешь же.

      – Всё хорошо.

      – Голова не кружится?

      – Нет, всё в порядке.

      На уроках хороших манер Серафим Вячеславович говорил: «Коли не знаете, как поступить, нет времени у вас о том думать или сил и желания любезничать с собеседником, говорите и ведите себя сообразно этикету. На то он и был создан мудрыми людьми, чтобы никого не обидеть».

      – Как батюшка?

      – Батюшка? Несколько расстроен, но не бушует.

      Каким он был по возвращении из Спасского, я вспомнить не могла, но на следующий день гневался так, что и в нашей комнате было слышно. И страшно было, хоть меня этот гнев и не касался. Не так часто доводилось видеть его в таком состоянии.

      – Он писал Марку Прохоровичу?

      – Уля. – Матушка отвернулась к окну. – Мне жаль, но это не имеет особого смысла. Барон Вреков не совершил никакого проступка, его сын так же. К тому же у вас впереди свадьба.

      Не имеет смысла.

      Лишь после этих слов я поняла, что затаила дыхание. И почему-то надеялась на иной ответ. Дальше можно было не слушать. Про обстоятельства, обязательства, приличия помнилось и без матушкиных объяснений. Откуда же взялась надежда на иной исход?

      – Но это не значит, что мы оставим всё как есть. – Наверное, мысли мои отразились на лице, раз матушка посмотрела с такой понимающей улыбкой. – Я не хочу давать тебе пустых обещаний, но Марк Прохорович нам совершенно не понравился. Стефан Маркович – милый юноша, если бы не его отец.

      Они что-то придумали?

      Матушка выглядела довольной этой своею тайной, неведомым мне планом. Я медленно кивнула.

      – Спасибо.

      – Что ты, дорогая! Пока совершенно не за что. И если вдруг что-то потребуется, ты только скажи. – Она поправила покрывало. – Мы правда хотим тебе помочь.

      – Знаю, матушка. Спасибо.

      Тёплый ветер вдохновенно танцевал в тонких занавесях, принося с собой запахи весенней природы, а я после её ухода, смотрела в окно и старалась не дышать.