Моё темноглазое несчастье. Рацлава Зарецкая

довольно ухмыльнулась я, разглядывая свою работу. – Я даже выделила зеленым моменты, которые, на мой взгляд, связаны между собой.

      – Места, где нашли тела Дарьи Савельевой и Карины Диковой?

      – Да. Возможно, рядом находится место, где он их оперирует, – предположила я, задумчиво обведя подчеркнутые улицы еще и желтым фломастером.

      – Очень может быть, – поддержал мою догадку Джэхи. – Если я не ошибаюсь, в этом районе только частный сектор, без многоквартирных домов, так?

      – Так, – кивнула я. – А еще кладбище.

      Джэхи нервно хохотнул, а я пробежалась по жертвам и, указав на Ксению, добавила:

      – По словам родителей, эта девушка накануне была на вечернике, однако ее друзья данный факт не подтвердили.

      – Потому что ходила она вовсе не на вечеринку, а на операцию, – продолжил мою мысль Джэхи.

      – Именно! – Я щелкнула пальцами и довольно улыбнулась.

      Удивительно, но наши мысли сейчас настолько схожи, словно мы – один человек.

      – Еще подозрителен тот факт, что две жертвы были найдены в лесу, – продолжила я. – Разве пойдет нормальная женщина в лес после такого?

      – А разве нормальная женщина позволит сделать подобное с собой и со своим будущим ребенком? – холодно спросил Джэхи.

      Его вопрос напрочь выбил меня из колеи. На мгновение я замерла, перестав дышать. По спине прокатилась волна мурашек.

      – Ты прав, – хрипло сказала я, придя в себя. – Но я о другом.

      – О чем?

      – О том, что преступник, возможно, сам отнес тела в лес, потому что эти двое умерли у него на глазах. Получается, что… ай! – воскликнула я, вздрогнув. За шиворот мне каким-то образом попала холодная вода!

      Запрокинув голову, я поймала на себе внимательный взгляд Джэхи.

      – Что? – невинно поинтересовался он.

      – Ничего! Вода с твоих волос стекает прямо мне на спину! Так сложно было вытереть голову? – накинулась на его я.

      Темные волосы Джэхи были мокрыми, будто он вышел из душа, забыв вытереться.

      – В квартире очень жарко, – пожаловалось мне достояние корейской нации.

      – И что, теперь вытираться не будем? – изогнула правую бровь я.

      Джэхи надул губки и обиженно пробубнил что-то на корейском.

      – Что ты там себе под нос говоришь? Я не слышу, – осадила его я, раздраженно собирая раскиданные по полу фломастеры. Подумать только: я с ними ещё в институт ходила, а всё ещё пишут.

      – Я даже заснуть не мог от духоты, – громко и четко произнес Джэхи. Отойдя в сторону, чтобы я смогла дотянуться до укатившегося зеленого фломастера, он продолжил: – У меня так нос в пустыню превратится. Можно как-то уменьшить подачу тепла?

      – Нельзя, – соврала я, растянувшись на полу и силясь достать мерзкий зеленый фломастер, который нечаянно загнала под кровать.

      – А увлажнитель у тебя есть?

      – Не-а, – сказала я из-под кровати. Чертов фломастер! Укатился к самой стенке, а я дальше пролезть уже не смогу. Ну и фиг с ним, пусть валяется под кроватью!