Южная вершина. Таша Янсу

лишь один крошечный, небрежно задернутый уголок позволил увидеть незнакомого мальчишку со странными волосами. Вик непременно решила бы, что ей это лишь приснилось, если бы не знала кое-что интересное о старике-Седом – он был магом, но притворялся обычным человеком, и она была полна решимости разоблачить его.

      То, что Седой – маг, она узнала случайно. Прошлый год был засушливый, ближайшие родники пересохли, а в реке вода была слишком грязной и годилась лишь на огород да скотине. Маг-хранитель деревни, недотепа-Потти, все силы тратил на то, чтобы сколдовать чистой воды и наполнить ею бочки деревенским. Чистую воду тратили на питье и умывание. В тот год урожая едва хватило, чтобы уплатить налоги да спокойно перезимовать. Сады многих жителей засохли, один лишь сад Седого обошелся без страшных последствий – все его деревья, кусты и редкие виды цветов уцелели, и одна лишь Вик знала, что дело не в его трудолюбии или везении, она видела. В тот день, точнее, вечер она несла ему похлебку – бабуля Лизи, соседка, у которой Вик проводила времени больше, чем дома с вечно пьяным отцом, велела сделать это еще после полудня, но Вик умудрилась об этом позабыть и даже подумывала съесть сама – Седой все равно ничего бы не сказал, даже простой благодарности не выразил, а Лизи всегда крепко сердилась, если ее поручение не выполняли. Во двор Седого Вик зашла с заднего хода – растущие там кустарники с необычными листьями наводили на приятные мысли о короткой тропинке в волшебном лесу. Седой стоял на коленях у засохших кустиков и что-то бормотал. Подкравшись ближе, Вик услышала непонятные слова, которые струились подобно странной песне. В воздухе перед Седым зарождалось серебристое сияние, которое оседало на кустиках и продолжало светиться, как крошечные дождевые капли, освещенные солнцем. Седой улыбался, морщинки с его лба исчезли, он показался неожиданно не таким старым, и Вик удивленно выдохнула. Заметив ее, Седой тут же встал и нахмурился. Улыбки его и след простыл, а когда Вик, запинаясь, попросила показать еще что-нибудь, сказал, что ей все привиделось. День нынче жаркий, нечего бродить на улице, немудрено, что мозги перегрелись. Шла бы домой и не задавала такие глупые вопросы.

      Вик крепко на него за это обиделась, но еще больше – на ребят, которые не поверили ей, дескать, да какой маг будет гнить в паршивой деревушке так далеко от города? Одно дело недотепа-Потти, не отличавшийся особой сообразительностью, косноязыкий и криворукий, совсем другое – проницательный умный Седой, даром что ли старейшина? Они еще много дней обзывали ее чудачкой и смеялись, так что решительно не оставалось иного выхода, кроме как поймать Седого с поличным.

      Вик вызывалась каждый раз отнести ему обед, следовала за ним тенью, когда он шел по улице, провожала до дома старейшин и обратно, прячась за заборами и готовясь пуститься наутек при необходимости – однажды он заметил ее, успел схватить за шиворот и унизительно отшлепал прямо на улице у всех на глазах. Но это лишь еще больше придало ей решимости довести дело до конца, и вот теперь появился этот странный мальчик, которому почему-то закрасили его странные волосы.

      Появление мальчика у остальных жителей деревни не вызвало никаких удивлений или подозрений, они лишь порадовались, что старику-Седому будет теперь повеселее жить в его большом доме.

      Мальчишка был тихий, какой-то пуганный – шарахался от лошадей и коров точно так же, как те шарахались от него; собаки в первое время странно себя вели – ежились, тревожно скулили, а кошки шипели, но потом, похоже, привыкли. Мальчик был весь не то чтобы тощим заморышем, но неженкой, не привыкшим к деревенской жизни ландышем. Он казался таким чистым, с таким достоинством держал себя! Говорил со взрослыми на равных – складывал слова в причудливые фразы, спокойно отвечал и отлично все запоминал, а позже при новой встрече сам вступал в разговор и задавал вопросы, и взрослые, пряча улыбки, с удовольствием с ним разговаривали.

      Сверстники относились к нему на удивление хорошо. Наверное, потому что он был внуком Седого, никто не хотел его задирать, чего Вик подспудно ожидала на ежеутренней тренировке старого худощавого Рикарда. Странного мальчика в первый же день позвали другие мальчишки, выделили один из небольших деревянных мечей и подбадривали, хотя мальчик на оружие пялился с недоумением и явно не знал, как держать его в руке – меч то и дело клонился носом к земле, мальчик даже удержать его толком не мог, вот слабак.

      Старый Рикард некогда был оруженосцем одного важного лорда и уйдя на покой устроил тренировочную площадку на окраине деревни у леса, чтобы держать себя в форме, как объяснил он. Забава эта понравилась другим старикам, и они частенько устраивали по вечерам шуточные бои, ну а утром Рикарда окружали дети с горящими от восторга глазами и подражали ему. Добродушный Рикард рассказывал много интересного о славных подвигах своего любезного лорда и не отказывался показать детям несколько приемов. Он и Вик отдельно учил, как правильно держать меч и размахивать им, и хвалил чаще, чем мальчишек – у них это получалось хуже, чем у нее, но даже это не помогло против того, чтобы над ней перестали смеяться. Не дело девчонке меч в руках держать, говорили все. Другие девчонки выглядели куда опрятнее и вели себя сдержанней – не носились по деревне, не бегали в лесу, не лазили по деревьям, заборам, крышам,