Прелести жизни. Книга третья. Смысл жизни. Том 4. Александр Черевков

с гранатомётом на плече, вскрикнул во славу Аллаха и направил гранатомёт «Муха» на наш грузовой самолёт, который готовился взлететь в воздух в направлении Израиля.

      Всего мгновение отделяло от совершения арабом террористического акта и гибелью вместе с самолётом хорошо знакомого нам экипажа. Среди которого был Валерий, родной брат-близнец Синельникова Виктора. На раздумье у нас не было времени.

      Виктор стоял ближе к арабу-террористу с гранатомётом «Муха» на плече. Едва араб террорист приготовился нажать спусковой крючок на гранатомёте «Муха», как мне тут же со всей силы удалось ударил в висок араба террориста своим увесистым кейсом.

      Араб-террорист сразу рухнул на землю. В этот момент второй араб террорист, вскинул автомат Калашникова, чтобы расстрелять в упор моего попутчика и твоего брата Виктора.

      У меня не было другого выбора, как только повторить пример твоего брата. Иначе бы меня здесь тоже убили. Со всей силы ударил, своим кейсом в висок, араба-террориста, который с автоматом в руках стоял рядом со мной.

      Когда второй араб-террорист оказался на земле без сознания, то мы с Виктором тут же принялись молотить арабов террористов своими ногами, почему попало до тех пор, пока у арабов террористов на лицах и на телах не было живого места?

      Лишь после, немного опомнившись, побежали в сторону джипа, который стоял в кустарнике. Мрачно рассказывал Валере о событиях происшедших со мной и с его братом-близнецом на территории Ливана.

      Синельников слушал меня внимательно с мокрыми от слез глазами. Никак не мог утешить его приятными известиями, о чудесном спасении брата в лесах Голанских высот на границе между Ливаном и Израилем.

      Невозможно воскресить мёртвого человека с пробитой насквозь головой пулей арабского снайпера. Даже место гибели Виктора трудно установить. Всё равно туда хода нет. Нельзя за смерть одного человека положить другие жизни.

      – Как случилось, что мой брат погиб, а ты остался живым? – недоверчиво, опять спросил Валера.

      – У нас с Виктором были равные права на выживание. – ответил ему откровенно. – Пуля снайпера в наши документы не заглядывала. Если б автоматной очередью не уничтожил снайпера, то тогда бы никто из наших родных не узнал даже места нашей гибели. В том, что твой брат погиб, моей вины совсем нет. Снайпер стрелял в Виктора, а мне в это время пришлось стрелять в снайпера. Снайпер тогда опередил меня и Виктора.

      – Допустим, что поверю твоим рассказам. – дрожащим голосом, прервал меня, Синельников Валера. – Как ты можешь доказать, что в последние дни жизни моего брата у тебя были равные права с моим братом?

      – Вообще не обязан отчитываться перед тобой за себя. Если ты не доверяешь мне. – вспылил на вопрос, под действием выпитой водки и с недоверием ко мне со стороны Синельникова Валеры. – Тем более что находился в подозрении у вас, вовремя своей командировки в Новороссийск и в Краснодар. Это не в горах восточных государств, а в российских