Вместе и (не) навсегда. Кейт Ринка

от самого себя. Даже хотел Ольге во всём признаться, в тот же день. Не смог. Да и те же друзья убеждали, что «ничего страшного», «с кем не бывает». Зато на всю жизнь как отрезало. За все семь лет брака у него даже мысли не возникло изменить своей жене. Хотя, соблазнять пытались. Девчонки часто проявляют к нему интерес. Были даже такие, кто специально ходил заниматься вождением, чтоб поближе с ним познакомиться. Те же друзья через одного то и дело рассказывают о своих похождениях налево. А он только слушает и помогает им отмазаться перед жёнами, когда те начинают позорно просить о помощи.

      – Да я последний раз, Кирюх, только скажи моей, что вчера с вами весь вечер был, – как раз вот сегодня каялся ему Пашка.

      – Ладно, Паш, только не забудь, что это ты мне пообещал, а не своей жене.

      – Хорошо, договоримся.

      Тут оставалось только качать головой и дальше проявлять свою мужскую, дружескую солидарность. Жаль только, что не все его друзья знают, к чему это всё приводит. И тут даже чужой опыт не спасает. И срок давности, как стало ему сегодня ясно, в том числе.

      – Ты голодная? – спросил он у Леры, когда вернулся в комнату.

      – Немножко.

      – Тогда пойдём на кухне что-нибудь поищем, – предложил он ей, после чего взял за руку и повёл за собой.

      А сам зубы стиснул. Потому что злился – и на самого себя, и на Олю, что так быстро ушла. Даже не выслушала его. Если бы не Лера – и за порог не отпустил бы. Но это было бы к скандалу, к очень бурной ссоре, возможно даже с каким-то продолжением. У них всякое бывает. Только в этот раз рядом с ними ребёнок – его ребёнок, о котором Оля узнала вот только что. И ей точно нужно время, чтобы принять это. А он просто не хотел пугать свою дочь. Он ведь даже ругать её не стал, что сегодня утром сбежала от своей тётки. Лишь попытался внятно объяснить, что так делать нельзя и вообще очень опасно.

      – Есть суп, макароны, котлетки… – озвучил он, рассматривая содержимое своего холодильника.

      – А можно я банан съем? – скромно попросила та, глядя на их вазу с фруктами.

      – Это разве еда?

      – Банан хочу, – упёрлась та.

      Пришлось уступить.

      – Ладно, ешь свой банан и поехали.

      – Куда?

      – Отвезу тебя к тётке твоей.

      Но тут, едва откусив банан, Лера расплакалась:

      – Я к маме хочу-у-у…

      Стараясь себя контролировать, Кирилл посадил Леру к себе на колени и обнял её. Он вообще пытался быть хорошим отцом – да и просто быть им, чтоб рядом, хоть иногда. Пусть даже это давалось совсем непросто, особенно втайне от своей жены. Хоть и подумывал рассказать ей обо всем, обязательно, просто не знал, как это сделать и когда лучше. Поэтому, как ни странно, но вместе со всеми прочими эмоциями сегодня он испытал некоторое облегчение – что его тайна, которая так тянула все семь лет за живое, наконец-то перестала быть таковой.

      – Лер, мама болеет, нужно немножко потерпеть…

      – Она правда умрёт?

      – Нет! Даже не думай об этом. Её отвезли в больницу, к настоящим врачам, чтобы лучше полечить. Поэтому она скоро поправится