Каменное сердце. Терновое сердце. Елена Михалёва

не поняла причину страха.

      Краем глаза она уловила движение. Размытое пятно слева глубоко в траве. Потом такое же, но справа. Потом еще. И еще. Все ближе. Быстрее. Они преследовали ее от самого Архейма. Каким-то чудом не настигли еще там, на выезде из разрушенного города. Их было пятеро. И они бежали почти вровень с нею.

      – Быстрей! – Гвин толкнула ее пятками.

      Адептка заметила преследователей одновременно со своей верной кобылкой. Она пригнулась к шее Пуговки так низко, как только могла. Лишь бы не мешать ей. Лишь бы она успела оторваться.

      Бытует мнение, что восставшие мертвецы медлительны и неповоротливы. Это так. Но лишь до тех пор, пока гниющая плоть, что сковывает их движения, не сползет полностью. А когда кости обнажатся достаточно, сдержать умертвие уже ничто не сможет.

      Нежить не знает усталости. Лишь голод. И волю призвавшего.

      – Пастырь Проклятых, – процедила сквозь зубы Гвин.

      Адептка в очередной раз отругала себя за самоуверенность. Она принялась шептать сдерживающие заклятия, но как следует войти в транс верхом на скачущей лошади никак не удавалось.

      Кто-то из преследователей выскочил на дорогу позади. Взвыл. Лязгнул зубами у задней ноги лошади, но не достал.

      Пуговка неслась так быстро, как могла. Однако путь через поле все равно показался вечностью. Словно бы оно стало больше, чем на пути в проклятый город.

      Дождь тем временем усилился. Крупные холодные капли падали все чаще и чаще. Стремились поскорее стать осенним ливнем.

      Но вот показался лес. А вот и холм, за которым лежал овражек и начиналась хорошая дорога. Одним прыжком кобылка перемахнула через него. Копыта чавкнули в мягкой заболоченной почве.

      Дороги впереди не было.

      Глава 4

      Фатальный исход

      – Наваждение, – пробормотала Гвин. – Это все проклятое наваждение.

      Она натянула поводья, чуть успокоив растерявшуюся поначалу лошадь, а затем снова приказала:

      – Вперед!

      Времени зевать не было. Нежить наступала на пятки. Ожившие мертвецы могли наброситься в любое мгновение.

      Гвин направила Пуговку в лес. В надежде, что дорога отыщется. Или хотя бы старый клен на развилке покажется впереди. Кобылка послушно заспешила по мягкой грязи, в которой утопали копыта. Она сделала рывок. Потом еще один. И еще. Невзирая на разыгравшийся ливень.

      Лес ощетинился густым подлеском. Таким частым и колючим, что едва ли продерешься.

      – Тьма тебя раздери, – выругалась Гвин. – Эта мерзость меня одурачила. Загнала в какое-то болото.

      Конечно, ведьма верила в то, что рыжая интервентка в ее руках. Откуда ей было знать, что Гвинейн Гарана всегда продумывала пути отхода?

      Времени оставалось совсем мало. Лишь на короткое направляющее заклятие. Заговор, которым мог воспользоваться даже сельский колдун. Адептка произнесла слова. И отпустила уздечку.

      Пуговка с облегчением почувствовала ту силу, что нагрела упряжь из дома