Счастье в подарок. Кэрол Мортимер

ведь она совсем не в его вкусе. Дариус предпочитал женщин постарше и более искушенных, чем это юное создание. Все, на что, как правило, рассчитывали умудренные жизнью красавицы, – провести ночь или две в его постели. Однако что-то в зеленоглазой блондинке удерживало его внимание. Может, она показалась ему смутно знакомой? Наклон головы… грациозные движения…

      В то же время Дариус был уверен – раньше они никогда не встречались, иначе он запомнил бы ее. Вероятно, его привлекла аура отрешенности. Женщина казалась такой воздушной, что могла бы взлететь от малейшего дуновения ветра. Ее руки были тонкими и удивительно изящными, над вырезом черного платья выступали угловатые ключицы. На выразительном лице с высокими скулами, прямым носом и пухлыми чувственными губами сияли огромные глаза в обрамлении длинных ресниц, упрямый подбородок указывал на твердый характер. Прямые пряди пепельно-белокурых волос напоминали поток лунного света, вызывая желание коснуться пальцами их шелковистой мягкости.

      Поток лунного света?

      Он не мог припомнить, чтобы женские волосы когда-нибудь вызывали у него поэтические ассоциации.

      Какими бы ни были причины его внимания к незнакомке, он не сомневался, что интерес взаимен, ведь он чувствовал ее пристальный взгляд из-под темных ресниц, пока шел с братом к столику матери и отчима. В любом случае эпизод с блондинкой несколько примирил его с необходимостью явиться в ресторан, чего он хотел всеми силами избежать. Из-за вечернего визита он вынужден был дольше задержаться в офисе и даже не успел заехать домой переодеться. Они с Ксандером по телефону договорились встретиться перед рестораном и выступать единым фронтом. Это было наилучшим вариантом.

      Наклонившись, чтобы запечатлеть обязательный поцелуй на гладкой, напудренной щеке матери, Дариус заметил ее недовольную гримасу. Она конечно же обратила внимание на его стильную, но повседневную одежду, в отличие вечерних костюмов Ксандера и отчима. По правде говоря, Дариуса уже давно не волновало одобрение или осуждение матери. Двадцать лет, если быть точным, со дня смерти Ломакса Стерна – их отца, которого они с Ксандером ненавидели, и мужа Катерины, которого она смертельно боялась. Дариус был очень похож на отца, по крайней мере внешне. Неудивительно, что Катерине не доставляло удовольствия смотреть на сына, поскольку это вызывало неприятные воспоминания.

      Дариус понимал причину ее холодности, вызывавшую тем не менее душевную боль. Только спустя годы он нашел способ смягчить обиду: отдалился от матери. Возможно, не идеальное решение, но другого он не придумал. В результате мать и сын редко общались, не говоря о том, чтобы, как сегодня, вместе провести вечер. К счастью, остальные члены семьи поддерживали оживленную беседу, и его молчание не было слишком заметно. Ксандер, как обычно, демонстрировал безупречные светские манеры. Их мать, Катерина, сохранившая красоту в свои пятьдесят восемь лет, вела себя сдержанно и непринужденно, понимая, что находится в центре