Аэротаник. Евгений Гузеев

С тех пор, видите ли, много воды утекло в сторону, так сказать, океана прогресса. Должен вам с гордостью объявить, что нынче коммунизм уже построен не только на территории Советского Союза, но и по всему миру, и у нас давно уже перестали говорить, кто мы есть такие —»советские» или «американские». Все мы – жители коммунистической планеты, и нет у нас ни политических, ни каких-либо иных различий между народами. Даже языковые препятствия преодолены с помощью кибернетических технологий. Обратите внимание, и цвет кожи для всех стал единым – белым, с этой задачей тоже, представьте, справились. Ну пол – это понятно…

      Ага, думаю, перекрашивают иностранных студентов-шпионов в русских, гримируют, как в театре – вот в чем дело. Ищи его потом в толпе, чтоб в ЗАГС затащить. Какая женитьба? Ему военные объекты приказано фотографировать. Так и Светку мою объегорили, видать. Хорошо хоть, не завербовали. Все понятно, думаю. А шеф, значит, продолжает:

      – Все мы теперь коммунисты, все сознательны и разделяем одни и те же взгляды. Ну вы, Федор Тимофеевич, догадываетесь о чем я?

      Я не то что не догадывался, я уже начал другое подозревать, то есть на мозг свой травмированный грешить, так ли я все воспринимаю. Может я лежу в данный момент в милиции в вытрезвительном отделении – мокрый, в белой простыне завернутый, разговариваю со старшиной или с ихним фельдшером, а вижу в горячке этих вот со своими мигающими ящиками. Думаю, а что если мне дежурный милиционер, из жалости не розовую эту газировку под нос сует, как мне сейчас чудится, а нормальные сто грамм для опохмела. Вдруг это такая новая методика появилась, распоряжение министерства здравоохранения СССР. Поэтому я ничего не ответил, а прямо говорю:

      – Ладно, давай, старшина, наливай. И… может чего закусить, огурчиков каких… Организуй-ка, дочка. – кивнул я бабе. Блондин рассмеялся, засуетился и кивнул девахе. Она раз и куда-то – на кухню, видать, свалила. До дверей не дотронулась – сами раскрылись и бесшумно. Вот дела, подивился, но опять на свою белую горячую голову все свалил. Думаю, пока банку откуда-нибудь из погреба достанет, нарежет, то да се, заждешься ее. А она тут же является с пустыми руками, как в старом кино, будто прислуге какой приказание давать ходила. И тихонько белобрысому:

      – Кибер 18-й. После капитального ремонта. Я уже запрограммировала.

      – Что, и батарейки уже новые стоят? Молодцы. – похвалил кого-то мужик, которого я за старшину держал. – Ну что ж, заодно и проверим. Впускайте.

      Тотчас дверь снова сама собой распахнулась, и в комнату въехал, медленно передвигая железные свои несгибаемые ножищи, самый настоящий робот. Уж я-то сразу догадался. Читаю Технику Молодежи, нахожусь на уровне современных технологий. Не удивишь, думаю, знаем что такое кибернетика с химией. У робота башка крутится налево-направо, вроде как башня у танка, только формы она кубической. Нос – лампочка, предполагаю, ватт на 60 и мигает периодически в спокойном темпе. На груди какие-то приборы, что-то светится, огоньки бегают.