За легкой тенью лета. Евгения Горская

встал с гамака, пошел навстречу Павлу Викторовичу.

      – Где это произошло?

      Голос Павла по-старчески дрожал. Друг и компаньон тестя, казалось, постарел лет на десять с тех пор, как Тихон его видел. Это было две недели назад.

      У Павла дрожал не только голос, руки тоже.

      Тихон без слов вышел на улицу, повернул к пруду. Молча дошел по берегу до того места, где нашли Лику.

      Коротко пересказал предположения участкового.

      – Когда это произошло? – Павел на Тихона не смотрел. Он глядел на воду.

      – Вчера.

      – Во сколько? – поморщился Павел. – У пруда что, никого не было?

      – Я работал на веранде. Прибежала соседка, сказала, что Лики у пруда нет, а шлепанцы стоят на берегу. Мы пошли к пруду. Полицию вызвали в одиннадцать.

      Тихон немного наклонил голову, спустился на пару шагов по глинистой тропинке, по которой скатилась в воду Лика. Густые высокие камыши окружили его со всех сторон.

      – Этого места с нашего пляжа не видно, – сказал он, снова поднявшись на дорожку.

      Павел кивнул, согласился.

      Тихон ожидал, что друг Ликиной семьи спросит что-то еще, но Павел молчал. Серая футболка обнажала не по-стариковски крепкие руки и морщинистую шею.

      – Павел Викторыч, – Тихон медленно пошел к дому, Павел двинулся за ним. – Вы знали Ликину мать?

      – Эллу? – равнодушно удивился Павел. – Знал.

      Около уха зажужжал комар, Тихон пошел быстрее.

      – Предположений у тебя, насколько я понимаю, нет? – констатировал Павел.

      – Нет.

      – Вот и у меня нет. Я в последний раз разговаривал с Ликой пару дней назад. Мне не показалось, что она чем-то обеспокоена.

      – Мне тоже не казалось, что она чем-то обеспокоена, – усмехнулся Тихон.

      Он не заметил, чтобы Лику что-то волновало. Он не мог этого заметить, потому что мало обращал на жену внимания. Он думал о Насте.

      Дорожка свернула вправо, они подошли к оставленной около ворот участка «вольво» Павла.

      – Почему ты спросил про Эллу? – остановившись у машины, спросил Павел.

      – Сам не знаю, – Тихон пожал плечами. – Здесь погибла Лика, здесь погибла ее мать…

      – И обеим было по тридцать лет.

      Мимо прошла пожилая соседка, ведя на поводке таксу. На Тихона посмотрела с испуганным любопытством, наверняка знает о смерти Лики. Тихон пожелал соседке доброго вечера.

      – Я знал Эллу. – Павел проводил женщину глазами. – Я любил ее. Когда она предпочла Всеволода, я долго на даче не появлялся. У меня тоже имелся здесь участок, мы с Всеволодом с пеленок знакомы были. Когда родители умерли, я участок продал. А потом почувствовал, что тянет меня сюда, и купил коттедж. Но это было уже после того, как Элла умерла.

      Телефон в кармане шорт дернулся, Тихон достал его до того, как он зазвонил.

      – Перезвоню, – быстро сказал он Насте и снова сунул телефон в карман.

      – Сообщи, если что новое появится. – Павел сел за руль.

      – Сообщу, – пообещал Тихон.

      «Вольво» тихо отъехала, Тихон пошел к дому.

      Насте надо было перезвонить. Дойдя