Незнакомец в спасательной шлюпке. Митч Элбом

по имени Ром на северное побережье острова. Он пытался завязать беседу, но Ром отвечал лишь вежливыми и односложными «да, инспектор» и «нет, инспектор». Лефлёр бросил нетерпеливый взгляд в сторону бардачка, где лежала небольшая фляга с виски.

      – Ты живёшь южнее, под Сент-Джонсом? – предпринял он ещё одну попытку.

      Ром кратко кивнул.

      – Где обычно зависаешь?

      Ром взглянул на него непонимающе.

      – Зависаешь? Отдыхаешь? Время проводишь?

      Тишина. Они проехали мимо бара и заколоченного досками кафе-клуба с висящими на петлях ставнями бирюзового цвета.

      – Ну а сёрфинг? Сёрфингом занимаешься? На мысе Брэнсби? Или в Трэнтс-Бэй?

      – Я равнодушен к воде.

      – Да ладно, мужик, – рассмеялся Лефлёр. – Ты же на острове!

      Ром глядел прямо перед собой. Инспектор сдался. Он вытащил из пачки ещё одну сигарету. Через открытое окно взглянул на остающиеся позади горы.

      Двадцать четыре года назад вулкан Суфриер-Хилс на Монтсеррате начал извергаться после сотни лет «сна», заволакивая всю южную часть острова грязью и пеплом. Столица была разрушена. Аэропорт уничтожен потоками лавы. В один миг от национальной экономики остался лишь чёрный дым. В течение года две трети населения покинули Монтсеррат, в основном все уезжали в Англию, где можно было быстро получить статус беженцев. Даже сейчас южная часть острова оставалась ненаселённой, покрытой пеплом, мёртвой зоной заброшенных городов и вилл.

      Лефлёр взглянул на своего пассажира, тот со скучающим видом барабанил пальцами по ручке двери. Инспектор подумал, что не помешало бы позвонить Патрис, извиниться за сегодняшнее утро, за то, что так быстро ушёл. Вместо этого он потянулся через Рома, пробормотал: «Извини», – и открыл бардачок, доставая оттуда флягу.

      – Хочешь? – спросил он.

      – Нет, спасибо, инспектор.

      – Не пьёшь?

      – Больше нет.

      – Почему?

      – Раньше я пил, чтобы забыться.

      – И?

      – Всё равно всё помнил.

      Лефлёр промолчал, отпил из фляги. Остаток пути они ехали в тишине.

Море

      Милая Аннабель…

      «Бог» нас не спас. Не сотворил никакого чуда. Он почти ничего не делает, а говорит и того меньше. Похоже, он будет лишь ещё одним голодным ртом и ещё одним телом, занимающим место на плоту.

      Сегодня снова поднялся ветер и разгулялись волны, поэтому мы все забились под тент. Сидим тесно, коленка к коленке, локоть к локтю. С одной стороны от меня оказалась миссис Лагари, с другой – наш новый знакомый. Время от времени я невольно касался его кожи. По ощущениям она такая же, как и моя.

      – Давай, Господь, расскажи нам правду, – сказал Ламберт, указывая на новоприбывшего. – Как ты попал на мою яхту?

      – Я никогда не был на твоей яхте, – ответил тот.

      – Тогда как ты упал в океан? – спросила Гери.

      – Я не падал.

      – А что ты делал в воде?

      – Я плыл к вам.

      Мы переглянулись.

      – Давай-ка проясним, – сказал Яннис. – Бог решил упасть с неба, доплыть до этого плота и заговорить с