Талтос. Энн Райс

чтобы свести с той женщиной. Но он им не доверял и не пошел с ними. В те дни он был священником. И люди верили, что он святой.

      – Святой Эшлер… – мрачновато произнес карлик, и его голос прозвучал как будто не из скопления морщин на лице, а откуда-то изнутри тела. – Святой Эшлер, который всегда возвращается.

      Высокий слегка склонил голову, взгляд его ореховых глаз медленно скользил взад и вперед по ковру, как если бы он изучал роскошный восточный орнамент. Не поднимая головы, он посмотрел на Юрия, и темные брови уронили тень на глаза.

      – Святой Эшлер, – печально произнес он.

      – Ты и есть тот человек?

      – Я не святой, Юрий. Ничего, если я буду звать тебя просто по имени? Давай не говорить о святых, если ты не против…

      – Конечно, зови меня Юрием. А я буду звать тебя Эшем. Но суть в том, тот ли ты персонаж или нет. Тот, кого они называли святым. Ты ведь говоришь о столетиях! А мы сидим тут, в этой вот гостиной, где потрескивает огонь. В дверь уже стучит официант: закуски доставлены… Ты должен мне рассказать. Я не смогу защититься от своих братьев из Таламаски, если ты мне не расскажешь и не поможешь понять, что происходит.

      Сэмюэль соскользнул с кресла и направился к прихожей.

      – Пожалуйста, уйди в спальню, Юрий. Скройся с глаз.

      Он с важным видом прошел мимо Юрия.

      Юрий встал – в плече на мгновение вспыхнула острая боль – и направился в спальню. Он закрыл за собой дверь и как будто провалился в тишину и покой. Задернутые занавеси на окнах едва пропускали утренний свет. Юрий взялся за телефон, быстро набрал номер прямой связи, а следом – код Соединенных Штатов.

      А потом он заколебался, чувствуя себя совершенно не в состоянии произнести ту оберегающую ложь, которую должен был сказать Моне, горя желанием поговорить с Эроном и рассказать ему все, что узнал, и боясь, что ему вот-вот помешают дозвониться.

      На пути из Шотландии он несколько раз оказывался у телефонов-автоматов и точно так же мучился, но карлик сразу же приказывал ему немедленно вернуться в машину.

      Что же сказать его любимой малышке? Сколько он сможет сказать Эрону за те мгновения, что будут в их распоряжении?

      Юрий торопливо набрал код Нового Орлеана и номер телефона в особняке Мэйфейров на углу Сент-Чарльз-авеню и Амелия-стрит и ждал, внезапно встревожившись из-за того, что в Америке могла быть глубокая ночь, и тут же сообразив, что так оно и есть…

      Грубая, ужасная ошибка, не оправданная обстоятельствами. Но ему кто-то ответил. Это был голос, который он знал, но не смог вспомнить, кому он принадлежит.

      – Я звоню из Англии, – сказал Юрий. – Приношу извинения. Я пытаюсь связаться с Моной Мэйфейр. Надеюсь, я не разбудил весь дом.

      – Юрий? – спросила женщина.

      – Да, – признался он, не слишком удивившись тому, что женщина узнала его голос.

      – Юрий, Эрон Лайтнер мертв, – сказала женщина. – Я Селия,