Красивая женщина и Климакс. Ольга Александровна Никулина

а ребенок все видит! Как тебе не стыдно?

      Светочка съежилась у окна и стала будто меньше в два раза. Она не понимала, зачем мать и тетка связались с пьяным отцом. Разве можно вразумить пьяного? Это же бесполезно! С пьяным лучше совсем не разговаривать, или поддакивать ему…

      Паша с прямолинейной наглостью посмотрел на возмущенную жену, на Лару, а потом поднял руку и схватил рядом сидящую Тоню за волосы. Тоня ахнула и вцепилась в его руку, желая освободиться от его мертвой хватки. Светочка вскочила со своего места и кинулась спасать мать, а Лару так потрясла эта сцена, что она застыла на месте с открытыми глазами и ртом. Она смотрела, как девочка, трясясь от страха и гнева, ногтями до крови расцарапывает руку отца, чтобы только он отпустил волосы ее матери.

      Люди в вагоне с изумлением глядели на происходящее, а кто-то догадался нажать кнопку вызова полиции.

      – Ах ты змея подколодная! – взревел Пашка, убирая свою окровавленную руку с волос жены. – Это ты так на отца? На отца?! Я тебя кормлю, пою, а ты меня ногтями готова разодрать?! Родного отца? Вот змея! Вот кого я пригрел у себя на груди! Ходит тихая, а сама убить готова! В тихом омуте черти водятся!

      В вагоне появились двое молодых полицейских. Пассажиры указали им на вопящего Пашку, и они с решительными лицами подошли к нему. Один из них тут же врезал резиновой дубинкой по развалившимся ногам пьяного.

      – А-а-а! – взревел мужик.

      Тоня с испугом, а Лара и Светочка с надеждой смотрели на полицейских.

      – В чем дело? – строго обратился один из них к Пашке. – Почему нарушаем общественный порядок?

      – Он маму за волосы драл! – пожаловалась трясущаяся Света.

      – Я за волосы? Так это моя жена и я имею право учить ее, – Пашка злобно посмотрел на жену, потом встретился глазами с испуганной дочкой. – А вот эта вот! – ткнул он пальцем в девочку. – Родного отца готова ногтями порвать. Посмотрите, что она сделала с моей рукой.

      Он потряс перед носом у полицейских своей окровавленной рукой.

      – Мало вам! – полицейский треснул по этой руке дубинкой, и Пашка снова взвыл и умолк.

      Словно в тумане Лара смотрела, как Пашку штрафуют на тысячу рублей, как он лазит по карманам и не находит этих денег, и тогда за него отдает эту тысячу Тоня – словно это ее штрафуют, а не его. Светочка все это время сидела, сжавшись у окна, и тихо плакала. Вид ее был жалкий и какой-то сломленный. Пашка с ненавистью смотрел то на нее, то на жену, то на Лару, но больше рта не раскрывал. Полицейские ушли, а они все так же молча и ехали до своей станции. Лара с жалостью смотрела то на Тоню, то на Свету. Ей было жалко их обеих, но все же больше она жалела Светочку. Тоня взрослая женщина и именно она ответственна за то, что происходит в ее семье. Видимо, что-то удерживает ее возле Пашки. Но что? Неужели любовь? Лара вспомнила, как однажды пришла к ним домой и увидела полную идиллию между сестрой и ее мужем. Чувствуя свою вину после учиненного им скандала, Пашка чуть ли не на руках носил Тоню. А Светочка сияла от счастья, радуясь за родителей. Бедная