Сердце ледяного мира. Яна Шепот

как правильно себя подать, чтобы добиться того, чего он хочет. Благодаря этому папа выбрался из крестьян и занял почётную должность главного писаря при князе, а потом получил титул войта – да, пускай самый низкий титул, но всё же – и кусок земли с деревней в своё управление.

      Отец видимо заметил её кислое выражение лица, потому что попытался приободрить:

      – Только представь, ты будешь жить, как принцесса: в большом роскошном доме, будешь носить платья из аксамита и ездить в позолоченной карете. И получишь более весомый титул, чем сейчас.

      Эти слова сделали только хуже. Алин почувствовала себя разменной монетой. Всё это не ради её счастья, а ради власти. Она всего лишь кукла, через которую отец сможет получить новый статус, занять место в сейме и принимать участие в важных политических вопросах. Она никто. Она ничего не решает, а её желания ничего не значат. Алин почувствовала себя маленькой, но попыталась сопротивляться:

      – А как же любовь, папа? Разве я буду счастлива за Якобом, если совершенно не люблю его?

      – Любовь – всё это дурость, – махнул он рукой и отправил в рот остатки вантробянки. – Да и знаешь, как говорят в народе: поживёте – слюбитесь.

      Алин же кусок в горло не лез. На душе было мерзко и противно.

      – А знаете, как говорят ещё: с милым и мох покажется мягкой периной, и в лютые морозы будет тепло! – взвилась она.

      – Какие наивные детские мечты, будто любовь заменит всё на свете, – хмыкнул папа, и Алин почувствовала, будто её оплевали. – Подумай, разве ты будешь счастлива в шалаше? Нет! Ты привыкла к тёплой постели, ко вкусной еде, к черничным пирожным. Разве ты сможешь спать на матрасе, набитым еловыми лапками, есть кислую капусту? Это только в твоих книжках принцессы спят на полу и чувствуют себя счастливыми. Жизнь – это не книжки. В жизни всё сложнее! Надо забрать у тебя эти книги, а…

      Картинка перед глазами поплыла, Алин ухватилась за край стола. Боковым зрением она заметила, что отец испугался. Он что-то сказал и потянулся к ней. Мысль о том, что он прикоснётся, вызвала отвращение. Алин дёрнулась. Отец, такой родной и любимый, теперь казался ей чужим. Больше не хотелось находиться рядом с ним, а уж тем более сидеть за одним столом. Алин собрала остатки сил и поднялась.

      – Я накушалась, – сказала она и с гордо поднятой головой вышла из обеденной.

      Глава 8: Эйнар

      Домой Эйнар вернулся через несколько дней. На улице стояла глубокая ночь.  Родные давно спали. Когда он вошёл, мама с шумом перевернулась на печи. Эйнар стянул сапоги, снял тулуп и на цыпочках проскользнул к себе в комнату. Сундук у двери он не заметил и больно ударился о край мизинцем. Перед глазами расплылись оранжево-красные пятна. Он процедил боль сквозь зубы, а потом прислушался. Не проснулся ли кто.

      Эйнар доковылял до кровати и рухнул на покрывало. Ушибленный палец неприятно пульсировал. Леший с ним, пройдёт! Эйнар залез под одеяло и прижался к тёплому печному боку, который врезался в часть стены. Матрас пах свежим сосновым лесом. Тени за окном укачивали. Эйнар ощутил себя малышом