Операция «Вариант» (Как закрывается «Ящик Пандоры») Продолжение. Андрей Шестаков

категорически отмел полковник, – из всех четырех подозреваемых в причастности к ЦРУ, находящихся в Семипалатинске, только он способен на убийство.

      – Почему ты так думаешь?

      – Просто потому, что он это уже делал и не раз.

      – А что говорит наш генерал?

      – Приказал исправить ситуация, а иначе…

      – Что, как всегда, без права на реабилитацию? – обеспокоенно спросил Степной, поднявшись с кресла.

      – Откуда знаешь? – попытался дежурно отшутиться Соболев, но вышло не очень. Степной хотел взбодрить расстроенного друга и попробовал поднять градус общения жесткой иронией:

      – То, что заслуженная кара найдет незадачливых героев у тебя на лбу написано.

      – И что там еще написано? – уже с явным раздражением поинтересовался полковник.

      – Что отдохнуть тебе надо, Андрей, – примирительно начал Степной, – мы этот бой уже проиграли…

      – Не угадал ты, Юрий – ясновидящий, нам работать надо, – прервал его Соболев и затеял свою чайную церемонию, в процессе которой рассказал об указании генерала и о том, что поиск путей решения проблемы, возникшей в ходе заключительной фазы САИ, придется искать, по сути, им двоим.

      – Понимаешь, товарищ подполковник, – неторопливо рассуждал Соболев, – установки ЦК КПСС насчет важности САИ – абсолютно правильны. Но важность дружбы с США любой ценой не должна быть важнее истины. А в нашем случае именно так и получилось. Разведка добыла сведения о намерении ЦРУ сорвать САИ, а наши конторские руководители по принципу типа твоего «перебдеть – недобдедь», чтобы не нарушить директивы ЦК, положили этот документ «под сукно» вместо того, чтобы проверить его и воспрепятствовать срыву САИ. В результате получилось, что своим бездействием КГБ способствовало нанесению вреда нашему государству. Где здесь логика? Но сейчас главное не это, нужно искать выход из сложившейся ситуации.

      Заместитель по обыкновению попытался что-то возразить, но полковник был не предрасположен к дискуссии.

      – Что можно инкриминировать Милнеру? – жестко спросил Соболев, не дожидаясь возражений зама.

      – Угон автомобиля, отравление водителя… – начал неуверенно перечислять зам.

      – Это тянет всего лишь на выдворение и то по итогам всестороннего разбирательства. Это ведь он наших с поличным поймал, а не они его. В ЦРУ все верно просчитали, защитив Милнера дипприкрытием. И потом на другой чаше весов – провал нашей контрразведки, вылившийся в грубейшее нарушение международных договоренностей, которое грозит прекращением САИ.

      – Но мы же все равно можем потребовать выдворить Милнера из страны? – возмутился Степной.

      – Тогда американцы точно прервут САИ, – мрачно предположил Соболев.

      – И что теперь нам с ним делать? – озадаченно спросил зам.

      – Не знаю, Юра, не знаю. Политика и, в частности, международные договора – это деликатная сфера. Односторонние демарши здесь достаточно редкое явление. Наверное, у нас есть немного времени на адекватный ответ, но вот сколько его, я не знаю, – разочарованно