Оборотень по объявлению. Моя свободная пара. Наталья Буланова

началось и как проявляется.

      Я почувствовала себя маленькой девочкой, которую посадили на стульчик и в преувеличенной вежливостью допрашивают. Сразу захотелось закончить этот разговор. И зачем я рассказала? Хотя, не получилось бы по-другому. Мой запах изменился.

      – Да ничего такого, пап. Поехали к маме.

      – Лисена, это не пустяк. Оборотень может быть здоров, только когда две его половины равны. Поверь моему опыту, я прошел через это. Я настолько держал своего зверя под контролем, что он вырывался из меня энергией и мог навредить людям, которых я ненавидел.

      – Со мной такого не будет. Я со своей лисицей в полном согласии. Она сама мне помогает во всем.

      – Животная половина сама себя никогда не обделит – инстинкты помешают, Лесь.

      – А если эти инстинкты делают слишком больно?! – мой голос сорвался на удивление и мне, и папе.

      Отец замер, глядя на меня так, будто я получила открытый перелом, а у него рук нет помочь. Он отвернулся, провел ладонью по лицу, будто паутину смахнул, резко повернулся и притянул меня к себе одной рукой.

      Молчание было странным. Ни звука. Я только слышала, как папа сглатывает чувства.

      – Поехали к маме. Она будет очень рада тебя видеть.

      Нет. Я взрослая. Уже не будет так делать. Но точно все мозги вынесет.Я вся сжалась. На самом деле я тоже безумно соскучилась по своей семье, но мама сейчас отреагирует еще хуже отца. Охи, ахи. А если запрет? А если еще что?

      – Па-а-ап, может, в другой раз? – протянула я. – Давай через недельку все встретимся?

      – Знаешь, Лисен, я всегда думал, что ты умна не по годам. Нас с матерью всегда удивляло, что ты можешь принимать взрослые решения. Но сейчас ты словно в детство впала. Бегаешь от себя уже два года, боишься с родными встретиться. Не можешь посмотреть своему прошлому в глаза.

      – Не правда!

      – Как же? Лисен, быть взрослым – это смотреть в лицо неприятностям. Не бегать от проблем, а решать их. А думать, что они сами собой растворятся – это детское мышление.

      Меня так задели слова отца, что я оттолкнулась от него и села на сидение, обняв себя руками.

      – Я думала, ты меня понимаешь! Знаешь же, что произошло.

      – Мы с матерью хотим тебе счастья, больше чем кто-либо на этом свете. Мы поддерживаем тебя во всем, ты знаешь. Сказала, что тебя душит клан лис – мы отпустили в свободное плавание. Решила видеться только по видео-связи – приняли. Но сейчас ты делаешь себе только хуже. Поверь моему большому опыту. Клубок твоей жизни запутался, а если не пытаться его распутать, то узелки станут еще туже.

      – И что ты предлагаешь? Вернуться в клан? Никогда!

      – Нет. Я тебе предлагаю не бежать, как сейчас, кидая туфли в прошлое, лишь бы оно не напоминало о себе. Жизнь такая штука – она обязательно с ним столкнет. Только лучше ты сама встреть его на ногах, чем споткнувшись, лежа в грязи, оно по тебе проедет и раскатает так, что не встанешь. Ты же у нас такая сильная духом девочка. Вон, даже лисицу свою убедила, что прятать инстинкты – значит выжить. Ты можешь все, что захочешь. Смелее.

      Я обняла себя еще крепче.