Аурлийский цикл. Книга 5. Последний шанс. Константин Лебедев

мышцы могли попросту отказаться исполнять свой долг. Император позволил себе улыбнуться, довольный всплывшей в его сознании аналогией между обычной физиологией и любым правлением.

      Через два витка лестницы он увидел медленно поднимающегося юношу. Даже со спины чувствовалось, что тот напуган. Обряд инициации заставлял нервничать даже самых стойких, что уж говорить о молодых и еще не до конца окрепших духом. Пугала даже не встреча с необузданным явлением природы, а вероятность того, что молния может тебя не принять.

      Этот день в судьбе каждого имперца определял его судьбу, и все связанные с этим переживания были вполне объяснимы. Шестнадцатилетний юноша едва не упал в пропасть, лишь в последний момент заметив следующую за ним тень. Имперец не совладал с эмоциями и выругался. Подняв голову, он побледнел, увидев своего императора.

      – Это священное место, тут не место для брани, – усмехнулся Сатор, завидовавший тому, что представшего перед ним имперца способна встревожить такая мелочь, как нарушение этикета.

      – Прошу простить, мой господин! – Юноша, как мог, весьма неуклюже склонился в поклоне, насколько это позволяли высокие ступени.

      – Как тебя зовут?

      – Клавдий, мой повелитель! – Юношу охватила плохо скрываемая дрожь.

      – Из какого ты сословия, Клавдий?

      – Я сын легионера в девятом поколении, император, – гордо ответил молодой имперец, склоняя голову еще ниже.

      Легионеры были далеко не самым титулованным сословием, но сами они гордились своей службой, и редко кто из выходцев подобных семей стремился к иной судьбе.

      – Поднимись, Клавдий. Сегодня день твоего обряда? – спросил Сатор.

      Вопрос был риторическим. Никакая другая причина не дозволила бы простому смертному оказаться в святая святых империи. Молодой имперец поднялся с колен, и на его лице отразилось смятение. Слишком много ярких событий выпало на его долю в один день. Император махнул рукой, призывая юношу продолжить путь к вершине вместе.

      – Вы правы, господин, – Клавдий вновь склонил голову.

      – Ответь мне честно и не бойся моего гнева, Клавдий. Тебе нравится то, какой стала империя при моем правлении, и что ты слышал об этом в народе?

      – Я слишком глуп и невежествен, чтобы считать себя вправе обсуждать и уж тем более осуждать действия моего повелителя. Отец всегда утверждал, что у каждого из нас есть свое предназначение. Предназначение легионера – служить своему императору. – Увлекшись разговором, юноша даже позабыл о страхе высоты.

      Повинуясь воспитанию, он рефлекторно занял место ближе к краю, чтобы обезопасить императора от возможности упасть в пропасть.

      – Твой отец мудр, но давай представим на минуту, что ты не сын легионера, а мой верный и надежный советник. Что тогда?

      – Тогда я бы сказал своему императору, что в народе ходят разные разговоры, – осторожно,