…and action!. Роман Грачёв

была чиста не до конца, и, разумеется, когда я увидел этих ребят на крыльце, на лице тут же отобразилась вся гамма чувств запуганного ментами российского налогоплательщика. Я почти прошел мимо, едва не коснувшись плечом одного из парней, но спустя пару секунд меня окликнули.

      – Минуточку, молодой человек!

      Я обернулся. Что творилось с моим лицом, я мог только догадываться.

      – Да.

      – Вы в этом подъезде живете?

      – Угу.

      – Вавилова Виктора Николаевича знаете?

      Я попытался взять себя в руки. Ни в коем случае нельзя выдавать себя раньше времени. Нет у них на тебя ничего. Абсолютно ничего нет!

      – Хотелось бы думать, что хорошо его знаю. Но иногда мне кажется, что я ошибаюсь.

      Менты не поняли.

      – Слушаю вас, – сказал я, ставя сумку на бетонную ступеньку.

      – Вавилов Виктор Николаевич?

      – Он самый.

      – А можно было как-нибудь попроще, Виктор Николаевич?

      Я сделал вид, что смутился. Впрочем, особо напрягаться для этого не потребовалось.

      – Извините, издержки профессии. Я журналист.

      Обмен любезностями был завершен. Я ждал вопросов.

      – Капитан Баранов, уголовный розыск, – выставив корочку, представился тот, что начал общение. Это был высокий и аккуратно стриженый брюнет с большими бровями. Чем-то он смахивал на кавказца, торгующего на рынке шаурмой или пряностями. Второй мент был невзрачный низенький парнишка, похожий на адъютанта.

      – Догадываюсь, о чем вы хотите со мной побеседовать, – поспешил доложить я, чтобы не выслушивать длинную преамбулу. Кроме того, хотелось облегчить и свою задачу. Притворяться несведущим и изображать потрясение известием о гибели Макса Червякова я сегодня был не в состоянии.

      – Вот и замечательно. – Баранов кивнул в сторону скамейки. – Присядем?

      Я поднял сумку и пошел вперед, чувствуя спиной изучающие взгляды. Мы присели на лавочке под кленом. Я позволил себе закурить.

      – Вы были одним из последних, с кем общался Максим Червяков. Вы уже знаете, что с ним случилось?

      – Видел в новостях, – кивнул я. – Печальное зрелище.

      – Вы виделись с ним лично?

      – Да. Сутки назад. Он позвонил мне утром, и мы встретились.

      – Где? Когда?

      – На площадке у «Меги» около восьми утра.

      – О чем вы говорили?

      Я вздохнул. Запираться не было смысла. Солжешь в малом – потянешь за собой целый ворох чудовищных подозрений.

      – Дело в том, что я, как бы это точнее выразиться… словом, должен ему некоторую сумму денег. Во всяком случае, он так считал.

      – Большую?

      – Четыре тысячи долларов.

      Баранов кивнул. Все это время, задавая мне вопросы, он вертел в руке какой-то странный предмет, не то маленькую авторучку, не то зажигалку. Я невольно увлекся попытками расшифровать назначение этих «четок», когда сыскарь задал следующий вопрос:

      – Что