Узлы на простыне. Маргарита Макарова

тогда ты хотел поменять меня на Настьку. Машина ехала прямо на меня! Он нарочно, он специально ехал на меня. Это не было несчастный случай!

      – Да успокойся же ты! Никто тебя ни в чем не обвиняет!

      Кровь бросилась мне в голову. Горечь, обида, ревность, любовь, – все смешалось в огненный коктейль ощущений и чувств.

      – Я тебя обвиняю!!!! – выкрикнула я в полный голос. Я орала что было сил, орала как резанная. Может быть, я хотела заглушить боль, но не могла. Было невозможно дифференцировать, разделить и понять, что доставляет эффект непереносимости переживаний – тело, едва меня слушающееся после трех лет смерти, или душа, враз потерявшее все, чем жила раньше. – Я обвиняю тебя!!!!!!!

      – В чем?

      – В том, что я еще жива!

      Дима взмахнул рукой. Петр озабоченно посмотрел на него.

      – Что ты хочешь? – глухо прозвучал голос.

      – Ничего, уже ничего! Уходи!

      – Мы все поменяем. Я уйду, я буду с тобой. Теперь все будет хорошо! Ты не представляешь, как у нас все будет хорошо!

      – Нас уже нет. Ты не мой.

      – Разумеется твой.

      – На сколько? На час? На день? На три года?

      – Да пойми ты, врачи сказали, что ты безнадежна. Что я должен был делать?

      – Ждать! Пока я дышала – ждать.

      – Детский сад!

      – Я похожа на твоего сына?

      – Что?

      – Он тоже тебя ждет.

      – Да при чем здесь он?

      – Тебе правильно врачи сказали, я – безнадежна.

      – Что ты говоришь?

      – То, что я не буду отнимать у ребенка отца. Ты уходи, уходи… Иди уже…

      – У тебя крыша едет, – он сделал шаг ко мне и схватил меня за руку.

      – Я буду кричать. Уходи.

      Я медленно, прихрамывая, поплелась в большую комнату. Почему-то только тут я вспомнила бабушку и поняла… нет… не так… я физически почувствовала, что осталась одна.

      – Да она вообще еще в себя не пришла. Ты иди, правда, парень, ей еще лечиться надо. Долго.

      Я слышала, как хлопнула дверь, но не оглянулась. Мой мир рухнул, а я не могла его удержать.

      Глава 7

      – Бог с вами, Алик Витальевич! Какой суд! Это я на вас в суд подам! Когда я очнулась, в реанимации не было никого! Вообще никого! Или как называется у вас то отделение, где нет даже тапочек!

      – Послушайте, я вызову необходимые органы, но больницу вы не покинете. Вы разбили дорогостоящую аппаратуру. Кто должен возмещать ущерб?

      – А почему я? Да откуда у меня деньги? С чего вы взяли, что я могу оплатить вам эту вашу чертову, как вы говорите, медицинскую технику?!

      Дна стояла в кабинете главного врача. Отец ждал ее у больницы, и она никак не могла вырваться из этого хренового заведения.

      – Да хватит вам придуриваться. Нам все равно, сколько у вас денег! У нас лимит средств. Мы не частная клиника. И не можем себе позволить буйных пациентов. Если вы невменяемая, то, хорошо, я могу вас тоже направить в соответствующее