По ту сторону. Маргарита Макарова

модны когда-то, в прошлом, в начале прошедшего столетия, в серебряном веке русского искусства.

      – Неужели он привел свою новую жену? Ей же 20 лет, – Настя застыла перед экраном.

      – Кто?

      – Я его по рукам узнала. В журнале было. Вот смотри…

      – Тебе пора, иди скорее, – оператор даже не проследил взглядом, как она обиженно ушла. Дверь снова хлопнула.

      Настя вывезла тележку с напитками, бутылками и бокалами. Мужчины оживились. Молча указывая пальцами, они лишь кивали головами на лед, если он был им нужен. Девушка с локоном потянулась к Настиной тележке. Ее взгляд был отсутствующим. Руки дрожали. Сухощавый мужчина хотел было возразить и его тяжелая рука, мускулы которой не скрывал даже свободный свитер, поднялась в молчаливом протесте, прерывая линию наметившегося движения Насти. Но, увидев, как покорно поникла его спутница, он сам налил ей полный стакан виски. Изрядная порция льда брякнулась о стекло хрустальной емкости. В комнате было тихо. Женщина в белом отрицательно покачала головой и сделала движение постукивающего по часам на запястье. Часов у нее на руке не было, и стало ясно, что она пришла сюда только для того, чтобы увидеть то, что стало вдруг модным в избранном ею обществе: убийство. Увидеть для галочки…

      – Пора фиксировать ее и будить, а ты все о ерунде разглагольствуешь. И не надоело это все тебе в институте? – Ден почти бежал с тяжелым, напичканным всякой аппаратурой креслом по коридору за быстро шагающим напарником.

      – Я до 14 лет в Волге арбузы ловил, что ж, можно теперь и о высоких материях поговорить, – губы Романа расплылись в снисходительной улыбке. Взгляд снова стал покровительственным.

      Они вкатили массивное кресло в самую дальнюю комнату. Тут на диване лежала девушка. Она была одета и все еще спала, не зная, что ее ожидает. Резкими движениями ребята рывками подняли ее и посадили в каталку. Она застонала, приходя в себя. Роман с силой ударил ее по лицу.

      – Просыпайся, солнышко, а то всю жизнь проспишь…

      Дэн гыкнул. Он жестко фиксировал ремни на руках и ногах. Замки защелкивались один за другим.

      – А что, эту штуку с зашивание задницы, можно и сегодня попробовать. Иголки в доме есть?

      – Швейные? – Роман присел перед девушкой и внимательно смотрел ей в лицо.

      – А чем ты собираешься шить?

      – Дэн, человеческие органы обычно шьют хирургическими иглами, а их у нас – целый набор.

      Роман встал и подкатил небольшой металлический столик с полками из серебристой сетки.

      – Вот, – он поднял снизу блестящую нержавейкой коробку. Стерилизовать – не надо.

      Дэн опять гыкнул.

      – Значит, будем отвязывать?

      – Этого не избежать.

      Жертва открыла глаза и вполне осмысленно посмотрела на ребят.

      – Отпустите меня, мальчики, я больше заплачу.

      – Все так говорят, – Роман подошел сзади и обвел ремень вокруг горла девушки.

      – Мне