Тень Хиросимы. Игорь Васильевич Горев

оно было таким же и много лет назад, когда мы, молодые и задорные, увлечённые великой идеей, шагнули на этот берег и перекроили его историю. Какие были прекрасные времена, – Эф-Кэй глубоко вздохнул. – Мы были похожи на детей. Не задумывались о дне завтрашнем, не беспокоились, как мы выглядим в глазах остальных. Более того, мы несли им свободу. Несли, не требуя ничего взамен. Даруя.

      Эф-Кэй затянулся и, как бы соглашаясь с чем-то, покачивая головой, выпустил сизое облачко дыма, напуская густой туман на далёкие горизонты.

      В прошлом. Всё когда-нибудь становится «в прошлом». Мы достигли берега своей мечты. Мы подняли флаг свободы. В прошлом. – Эф-Кэй поднёс к лицу листы бумаги, заполненные ровным печатным шрифтом, и снова пробежал по тексту. Затем затянулся и с силой, сложив губы дудочкой, выдохнул. Листы зашелестели, растворяясь в голубоватом тумане. Туман подхватил буквы и закачал их в воздухе подобно набухающим каплям, вот-вот готовым сорваться на землю. – Нас втянула воронка времени и поглотила со всеми потрохами. – Эф-Кэй тяжёлым взглядом посмотрел поверх листов прямо в лицо Тьмы, – раньше мы не замечали её… Или делали вид, что не замечаем? А теперь? Теперь она неотступно преследует нас. Харизма. Будь она проклята! Им нужен не лидер, им нужна харизма. Не я, а они слепили меня по своему образу и подобию.

      Мягкой трелью ожил телефон.

      – К вам Тень.

      – Что за чертовщина, пусть входит.

      – Я подумал… – секретарь был явно смущён и озадачен.

      Трубка жалобно клацнула, её пластмассовая душа была возмущена таким неаккуратным обращением.

      – Серый, что за шутки! Я же позвал тебя. К чему эти протоколы. – Обнимая и громко приветствуя друга, улыбнулся Эф-Кэй. Его могучий баритон, привыкший к многотысячным площадям, заполнил просторный кабинет, пытаясь вырваться наружу.

      – Мы сами создавали…

      – К чёрту! К чёрту, слышишь, к чёрту! Пусть все эти правила идут ко всем чертям, когда встречаются друзья!

      – Не замечаешь некоторой двуликости?

      Эф-Кэй замер на мгновение, всё ещё держа Тень за плечи. Их глаза встретились. Эф-Кэй ободряюще похлопал Тень и кивком головы молча пригласил на балкон.

      Они сидели и, попивая кофе из маленьких чашечек, обсуждали вопросы дня сегодняшнего.

      – Как ты думаешь, Серый (Серый – это прозвище, данное Тени соратниками Эф-Кэй в те незабываемые годы горящей юности), они меняют курс или покидают тонущий корабль?

      – В любом случае, Борода, (прозвище, данное товарищами Эф-Кэй за его бороду. Так за глаза называли его все. Но только друзья могли себе позволить в узком кругу называть его по прозвищу), меняют они курс или тонут, мы остаёмся без сильного союзника. Я думаю, нам необходимо подумать о собственной безопасности в новых реалиях.

      – Как всё это надоело, Серый! Вся эта подковёрная возня.

      – Не забывай: ты Гонаци – руководитель и лидер своего народа. И хочешь ты того или не хочешь, но живём мы с тобой в этом многоцветном