У моего ребенка диабет: История борьбы и принятия. Евгения Олеговна Ермакова

лежала под капельницей.

      Павел уехал домой. Я написала ему, что сахар упал до 13. В реанимации помимо нас был взрослый мужчина. Он сказал, что у него тоже диабет, но второго типа. Но в реанимации он не по этому поводу. Пневмония у него. Капают. Но утром обещали перевести в палату.

      Надо сказать, медперсонал был вежливым и приятным. Мне даже предложили чай, но я отказалась. Не до чая как-то было. Ночь прошла быстро. Утром мне сказали, что нас отправят во Владикавказ. Я позвонила мужу, сказала, что привезти, и стала ждать. И с того дня моя жизнь и жизнь моей семьи изменилась на 180 градусов.

Больница и постановка диагноза

      Мы ехали в скорой помощи. Вероника спала на кушетке, я сидела рядом и пыталась принять ситуацию. Понятно, что дело – дрянь, но непонятно, насколько всё печально. Пока мы ехали, я дала Веронике яблоко, потому что она попросила кушать. И кто ж знал, что давать яблоко было глупейшей ошибкой. Никто из медперсонала даже не удосужился сказать мне, что нельзя дочке сейчас есть ничего углеводного. А я знать не знала, что можно есть, а что нет.

      Хочу рассказать подробнее, что для меня всю жизнь значил диабет. У моей бабушки был диабет. О том, что это диабет второго типа и что он очень сильно отличается от диабета первого типа, я узнала несколько позже. Тогда же я просто думала, что при диабете нельзя сладкое. Вот моя бабушка ела специальные сладости. И я наивно полагала, что в этом вся проблема. Увы.

      Мы приехали в республиканскую больницу. Нас быстро приняли. В приемном отделении задали ровно те же вопросы, что и в местной больнице. Измерили сахар, он оказался 23 моль. Потому что кто-то кормил дитя по дороге тем, чем было нельзя. Вероника была вялая, цвет кожи был ближе к серому. Давление было ниже положенного, температура держалась в районе 37,2. Ей было плохо.

      Нас подняли на третий этаж, отвели в палату. Веронике поставили капельницу. Я решила сбегать в душ, помыть голову, потому что вчера не успела, а вид волосы имели не лучший. Да и голова болела так, что можно было подумать, что она сейчас взорвётся. Когда я вышла из душевой, меня в кабинет позвала Лина, эндокринолог. И пока она озвучивала диагноз, я старалась не разрыдаться. Смогла.

      Знаете, когда твой ребенок болеет, ты не находишь себе места. Спать не можешь, есть не можешь, переживаешь. Вот только ОРВИ можно вылечить и вздохнуть спокойно. Диабет не вылечить. И спать ты больше не будешь. Если тебе, конечно, не всё равно.

      Когда Лина объясняла, как теперь кормить ребёнка, я ничего не понимала. Она сказала:

      – «Есть можно всё. Просто нужно посчитать углеводы и уколоть».

      Я сидела на стуле и не могла в это поверить. Думала, что врач просто меня успокаивает. Какой там всё можно?! Это ж нельзя ничего. Благо, Лина была опытной в своей сфере, поэтому сказала:

      – «Отказ от углеводов ничего не изменит. Наш организм нуждается в углеводах, и их нужно употреблять. Если не есть углеводную пищу, организм начнёт брать их из жиров и белков. Это грозит истощением как минимум. Как максимум – пострадают органы».

      Возможно, это не дословно, но суть та же.