Книжные черви 3. Фаусто Грин

не могут заставить эти жемчужины заново напитаться магией. Видимо, на наше счастье, один камень – один призванный.

      – Вы с Муму не обсуждали возможность кого-нибудь… – Андрей постепенно умолк, словно осознав ошибочность своих мыслей.

      – Призвать? – шевельнула бровью Солоха. – Ты разве не ненавидишь свою жизнь здесь?

      Андрей кивнул.

      – Думали. В качестве эксперимента. Но это слишком бесчеловечно. Проще уж искать тех, кто похож на нас. И помогать им. А ещё стараться защищать тех, кто может создавать кого-то вроде нас.

      – Всё-таки ты считаешь, что кому-то выгодно убивать наших авторов? – Болконский тяжело опустился на табурет напротив колдуньи.

      – Не совсем убивать. – Солоха положила на стол колоду карт и задумчиво стала вытаскивать по одной, собирая причудливый пасьянс. Вскоре на столе лежали четыре дамы и ещё восемь карт: все масти пик. – Интриги и неприятности. Много неприятностей. Кто-то доводит их до смерти. Подталкивает.

      – Женщины? – улыбнулся Андрей, на что получил неодобрительный взгляд Солохи.

      – Кто-то, кто создаёт эту интригу. Но это не Барыня. И не её слуги.

      – Хочешь сказать, за ней стоит кто-то ещё? Кто-то, про кого мы не знаем ничего?

      Солоха кивнула.

      – Давай найдём его во снах. Ты же можешь загипнотизировать Пьера, возможно, он может видеть не только вероятности, но и прошлое. Может быть, кто-то из наших создателей что-то знал или видел.

      – Мы думали об этом, – медленно проговорила Солоха. – Нужно немного больше информации.

      Андрей, пошатываясь, встал.

      – Муму же помнит ту усадьбу, где она жила. Возьмём её, Пьера и пойдём туда. За ответами.

      Солоха достала карту. Девятка червей. Это была неплохая идея.

      ***

      Настасья Филипповна проснулась от стука в дверь. На пороге её спальни стояла Катерина. Она вытирала рукавом слёзы.

      – Он опять водил меня в ту комнату, Настя. Он опять хотел, чтобы я что-то вспомнила, но у меня не получается. Я очень стараюсь, но у меня ничего не получается, – всхлипывала девочка.

      Женщина вздохнула и кивнула несчастной гостье. Та вбежала в комнату и залезла на кровать, мгновенно укрывшись одеялом.

      – Не вспоминаешь? – сочувственно спросила Настасья Филипповна.

      – Совсем нет. Мост помню. И воду. И ничего больше. А он… Он страшно делает. У меня как будто дети есть, и они умирают. И я плачу.

      Настасья Филипповна прошла по комнате и села рядом с девочкой.

      – А что ты видишь в той комнате? – с любопытством спросила Катерина. Оказавшись в безопасности, она переключилась быстро, как и все дети.

      Настасья не хотела вспоминать. Чёрный Человек умел убеждать. Чёрный Человек умел заставлять ненавидеть. Он заставлял вспоминать, как её создатель насмехался над ней, как убивал её, как придумывал ей страдания. Как бесчеловечно это было.

      – Мы камушки соберём и уйти сможем, да? – не дождавшись ответа на первый вопрос, ребёнок уже задал другой.

      Женщина молчала. Катерина задавала правильные вопросы. В ней не