Королевство Краеугольного Камня. Книга 4. Отвага. Паскаль Кивижер

понял: печень и сердце в порядке. Это письмо причиняло боль.

      Так уж случилось, что Манфред первым узнал о смерти короля.

      Едва занялась заря, неподалеку от столицы паромщик с сыном как обычно по утрам вышли к переправе. Землю покрывал снег, над рекою Верной клубился туман. Странная тишина нависла над берегами, даже вода бежала бесшумно. Когда багор уперся во что-то твердое, паромщик решил, что это ствол дерева, и оттолкнул его, чтобы не мешал.

      – Черт возьми! Александр, взгляни-ка!

      Мертвец плыл лицом вниз.

      Они втащили утопленника на паром. Руки скрещены на груди. Золоченая перевязь стягивала раздутое речной водой тело. В широко раскрытых глазах застыло детское изумление. Светлые волосы, шрам, пуговицы-лисички, роскошный наряд, хотя кое-где и порванный…

      – Загрызи меня собака, это же сам король!

      Да. Король. А в горле у него наконечник стрелы.

      Паромщик, вовсе не дурак, вернулся, высадил сына и велел ему: «Беги домой, ложись в постель, будто вообще никуда не выходил, и никому никогда не говори о том, что видел. Запомни: никому и никогда, Александр»

      Потом доплыл до другого берега, где его уже ждал возчик с телегой. Вместо того чтобы переправить его, паромщик спросил, можно ли нанять телегу.

      – Кого везти?

      – Да вот его.

      Крестьянин взглянул на мертвеца.

      – Бог ты мой, вот он где, бедолага. А они уж там обыскались…

      Он указал на силуэты, что двигались в тумане вдоль всего берега вплоть до излучины. Шли медленно, низко склонившись к воде.

      – Хочу отвезти его в замок, – сказал паромщик.

      – Я тебя провожу.

      – Тебе бы лучше остаться.

      – Телега-то моя.

      – А король мой.

      – И мой тоже.

      – Пораскинь мозгами, тупая башка! У него стрела в горле. Дело скверное. Тебе лучше позабыть обо всем, что видел.

      – А как же телега?

      – Если не вернусь к полудню, заберешь мой паром. Продашь. Он стоит не меньше твоей телеги.

      Вдвоем они уложили утопленника под брезент, потом возчик уселся на причале, свесив ноги вниз. Теперь и он сообразил, что в такие дела лучше не впутываться. Туман-шалопут потихоньку припустил наутек, и прибрежные тени при свете разгоравшегося дня обозначились гораздо отчетливей. Телега задребезжала, трогаясь в путь.

      Лошаденка вся в струпьях тащилась еле-еле, рывками выдирая из грязи тележные колеса. Не успел паромщик отъехать от пристани, как из тумана вынырнула фигура, преградила дорогу и приказала остановиться.

      – Эй, возчик! Едешь с Верной?

      – Ну да.

      – И куда же?

      – В замок.

      – Что везешь?

      – Поклажу.

      Незнакомец оказался крайне любознательным. Нарядный, молодой, красивый и все равно пренеприятный на вид.

      – Можно взглянуть?

      Не дожидаясь разрешения, он приподнял брезент и тут же опустил опять.

      – Кто еще его видел?

      – Никто.

      – Уверен?

      – Клянусь.

      Молодой человек на секунду задумался. Кивнул на разбитую телегу, на жалкую, едва живую лошадь.

      – Новая телега тебе бы не помешала.

      – Телега-то…

      – Новая телега и лошадь в придачу взамен твоей находки. При одном условии: ты знать ничего не знаешь. Договорились?

      Паромщика прошиб холодный пот. Все происходило именно так, как он себе представлял. Может, лучше было оставить короля в покое, пускай плывет себе дальше лицом вниз… Нет, оставить своего короля?! С травой в волосах, с водорослями между пальцев, чтобы плыл к морю, как жалкая рыбешка… Ни за что!

      – Договорились? – еще раз спросил незнакомец.

      – Договорились! Договорились! – заорал паромщик. – Значит, я понятия не имею, что моему королю вонзили стрелу в горло! Понятия не имею, что его брат – самый меткий стрелок в королевстве! Ты так думаешь? Ты это хочешь сказать?

      – Вздор несешь, еще попадешь в беду! Глупый невежда! Позволь просветить тебя: король утонул. Он погиб от руки своего советника, капитана Лебеля. И в эту минуту все, не щадя сил, ищут виновного. Ну, так как насчет новой телеги? Может, ты передумал?

      У паромщика только и богатства было, что старый паром да чуткая совесть. Расстаться с паромом он мог бы запросто, а вот с совестью – никогда! Незнакомец считал его возчиком, оно и к лучшему: семью не тронут.

      – Нет, не передумал.

      – Ладно. Тем хуже для тебя.

      Молодой человек поглядел в сторону берега. Ему бы следовало оповестить всех, чтобы прекратили поиски, но ведь теперь он мог приписать главную заслугу себе одному!

      – Позволишь? – спросил он, сел рядом и забрал у паромщика вожжи. – Я все улажу.

      – Вам-то что за дело?

      Темноволосый