Королева у власти. Хлоя Пеньяранда

все еще скрывается в нем.

      На балконе надолго воцарилась тишина. Они сидели рядом, размышляя о своих горестях и потерях, глядя на сверкающий город, напоминавший реку с плавающими фонариками.

      – Мне жаль, – тихо произнесла Фейт.

      Ник слабо улыбнулся:

      – Мне тоже.

      – Ты король, которого заслуживают люди, Ник. Если бы я могла загадать одно желание, то попросила бы долгую жизнь, чтобы самой увидеть твое правление.

      Он ощутил гордость, но затем сердце наполнилось печалью при напоминании о смертности Фейт. Когда он посмотрел на ее лицо, то понял, что его единственным желанием было увидеть, как она проживет гораздо дольше, чем позволяет ее человеческое тело.

      Он посмотрел в ее отстраненные золотистые глаза, и его захлестнуло чувство вины. Он хотел обнять ее, успокоить, но помнил, как уже воспользовался ею, когда она была уязвима. Когда искала отдушину; свет во тьме, которым он хотел для нее стать.

      Он эгоистично поддался влечению, хотя и пытался отрицать это ради нее самой. Она стала отвлекающим маневром, зависимостью, поскольку он всегда жаждал от нее большего. Чтобы узнать, каково это – целовать ее, касаться кожи. Чтобы постичь все секреты, таящиеся внутри человека.

      Связывающие их узы и любовь были реальны – в этом он никогда не сомневался – и только крепли со временем. Но роман, в который он ее втянул… уже тогда Ник знал, что у них нет будущего.

      Если не время разлучит их, это сделает его сердце, всегда принадлежавшее другой, и правда, которая выжигала его изнутри неприязнью к самому себе, была в том… что он использовал Фейт. Чтобы снова начать чувствовать, прожив десятилетия с окаменевшим сердцем.

      До встречи с ней он не искал глубоких переживаний с придворными дамами, с которыми иногда заигрывал. Он использовал и их тоже, но они, по крайней мере, понимали это и сами шли навстречу.

      Фейт была… другой. В попытке защитить ее, уберечь от рук короля – в чем он тоже потерпел неудачу – он был очарован ее свирепостью и стойкостью, силой воли и потребностью оберегать близких, даже когда он пытался сохранять дистанцию. И теперь, когда она узнала правду, он боялся, что своим поведением разобьет ей сердце.

      Этого он не мог вынести.

      Поддавшись своему вожделению к Фейт, он не облегчил глубокую душевную боль, которую испытывал из-за того, что был так близок к той, о ком мечтал, но которой не суждено обладать.

      Ник не верил, что пути Фейт и Тории когда-нибудь пересекутся. Тем более что они станут близкими подругами. Видеть их вместе было так же радостно, как и больно.

      Он обидел и принцессу. Разумеется, она не признается в этом, прячась за маской безразличия, когда дело касалось его личной жизни. Так было даже лучше. Для нее лучше думать, что он не испытывает к ней глубоких чувств. Что его сердце не сжимается всякий раз, когда он замечает разочарование в ее карих глазах. Он терпел эту боль лишь потому, что это обеспечивало ее безопасность.

      И только надеялся, что, когда наберется храбрости признаться во всем Фейт, она сможет простить его. И дело вовсе