Хромосома Христа, или Эликсир Бессмертия. Владимир Колотенко

пока она не пустеет наполовину. Теперь финики…

      И еще два-три глотка из бутылки…

      Ти, спасибо тебе, славная моя! Одна мысль о тебе помогла мне избежать, я уверен, неминуемой смерти. В чем же все-таки твоя сила? Сколько лет я пытаюсь разгадать тебя… Сим-сим… Ну, да ладно… Успеется…

      А теперь можно и поспать… Полчаса, не больше. Чтобы прийти в себя.

      Потом я никому об этой истории не рассказываю, лишь иногда, отвечая на вопросы о шраме на левой голени, говорю:

      – А, так… ерунда… Мир хотел ухватить меня за лодыжку.

      Лене же решаюсь рассказать. Почему только ей, Лене? Так бывает: глянешь в глаза и знаешь – это она, ей можно.

      И это не объясняется – это Она!

      Здесь, в Турее, в двух часах езды от Питера, среди корабельных сосен и с аистами за окном на цветочной поляне, особенно хочется рассказывать ей, как я жил все эти трудные годы. Вспоминаются такие подробности, от которых мороз по коже… От смерти уйти нетрудно…

      Я тогда едва не погиб.

      На щиколотках или на лодыжках? А, не все ли равно!

      – Это было на Мальте, – говорю я, – была ранняя осень, жара стояла адская, как обычно, я уже выехал из предместья Валетты… Горнакова, ты слушаешь меня?

      – Да-да, говори, говори, – говорит Лена, – я слушаю… Думаешь, Тина услышала тебя?

      – Уверен!..

      А сам думаю: в чем уверен?

      Вдруг ни с того ни с сего цитирую:

      Вот и кончилось детство как перила у лестницы – вдруг.

      Домотканая радуга на сатиновом небе приколота.

      Обещаю остаться с тобою, мой ласковый друг,

      И в тебя проникаю лучом, полным солнца и золота.

      Проникай же, проникай своим колючим лучиком, полным солнца и золота, думаю я, освещай, наполняй, натаптывай меня своим золотом-золотом, россыпями своих золотых умопомрачений…

      Прошу я…

      И снова прикладываюсь к бутылке.

      Жёсткий ритм моих строк разрывает твой замкнутый круг.

      Прорываюсь к тебе, отнимая тебя у агоний.

      Ты сейчас от меня на дистанции вскинутых рук.

      Протяни два крыла. Или две отогретых ладони…

      – Что ты там бубнишь? – спрашивает Лена.

      – Ты сейчас от меня на дистанции вскинутых рук…

      – Ты опять за свое, – говорит Лена, – да ты, дружок, бредишь…

      А Тина-таки расслышала меня, расслышала… Не то бы…

      Вот! Вот же в чем мое спасение! Ти, славная ты моя, я же могу дотянуться до тебя рукой!

      Дотянуться бы, закрыв глаза, думаю я. Но сперва – выжить!

      А детство… Детство, видит Бог, для меня да-а-а-вно уже кончилось…

      – Я в порядке…

      Ах, эти славные сладкие щиколотки и лодыжки… Ах, эти бубенцы-бубенчики!

      Спасибо вам!

      – Макс, голос!..

      – Уа-ав!..

      Да ты, братец, обленился совсем!

      Глава 2

      Что бы