Пять методов. Павел Михайлович Кучма

швырнул куртку на пол, скрестил руки на груди и сказал:

      – Твоё нежелание отпускать меня одного, как-то связанно с нежеланием посещать Университетскую улицу? Надя, в чём проблема, почему ты контролируешь каждый мой шаг?

      – Слава, я не стараюсь контролировать каждый твой шаг, и про Университетскую я тебе уже сто раз говорила…

      Он не дал договорить жене, резко перебив её:

      – Тогда собирайся, и пойдём на эту долбаную улицу! Погуляем по ней, говорят там очень много интересных и красивых зданий, а детей мать заберёт!

      Лицо жены мгновенно изменилось после его слов, которые он произнёс, чуть ли не крича: глаза наполнились слезами, а нижняя губа предательски задрожала. Надя, приложив руку ко рту, тяжело всхлипнула и расплакалась. Смотря на жену, он, не испытывая жалости к ней и чувства вины за свои слова, подумал про себя: «Нет, Золотко моё, ты меня на мякине не проведёшь, поэтому своё средство манипуляции, градом катящееся из твоих глаз, припаси для кого-нибудь другого». Подняв куртку с пола, он принялся одевать её.

      – Слава, тебе нельзя идти одному, потому что ты болен, – всхлипывая, сказала Надя, размазывая слёзы по лицу. – Фёдор Аркадьевич сказал, что припадок, похожий на тот, что был утром, может повториться в любой момент. Я просто переживаю за тебя, боясь, что с тобой может произойти несчастный случай. Вдруг во время припадка ты упадёшь и ударишься головой, либо у тебя западёт язык, и ты задохнёшься. Да мало ли что может случиться? От этого здоровый человек не застрахован, а больной тем более.

      Ему не понравилось, что жена постоянно называет его больным, без конца акцентируя на этом внимание. Тяжело вздохнув, он недовольно спросил:

      – И что мне теперь за ручку с тобой по улице ходить?

      – Нет, но пока ты пропиваешь курс лекарства, которое тебе прописал Фёдор Аркадьевич, нужно соблюдать осторожность.

      – Хорошо, я тебя понял, но ответь мне тогда на один вопрос, Радость моя, – не обращая внимания на слёзы жены, сказал он, чувствуя, как в нём закипает злость, – что мне делать, когда ты уйдёшь на работу? Закрыть двери на засов и никому не открывать до твоего прихода? А вдруг мне плохо станет в твоё отсутствие, и случится припадок, что тогда? Няньку мне наймёшь? Я, конечно, не против, но у меня единственное условие: чтобы сиськи у неё были побольше, а жопа потеплее.

      – Мама дала мне отпуск на время твоего лечения, – всхлипнув, ответила Надя.

      – Что?! – переспросил он, не зная, удивляться или возмущаться тому, что он сейчас услышал.

      – Я взяла отпуск на время твоего лечения, – повторила Надя, вытирая платком глаза и нос. – Как только ты пропьёшь курс лекарств, и тебе станет лучше, я выйду на работу. Что здесь странного или удивительного? Люди для того и ложатся в больницу, чтобы их там лечили и следили за ними, в домашних условиях этим обязаны заниматься родные и близкие. Родителям же открывают больничный лист, когда дети блеют, чтобы они лечили их и ухаживали за ними.

      Переборов сильное раздражение, которое готово было взорвать его нервную систему, он,