За долги возьму тебя. Инна Стужева

спишь, – произнес он и отлепился от стены, – сейчас почти шесть вечера.

      – Извините.

      Как-то так получилось, что я снова называла его на «вы».

      Кинула быстрый взгляд на надменное лицо и снова в пол, гадая, знает он об исчезновении документов или нет.

      – Ладно, – протянул он, – готовить умеешь?

      Я кивнула. Завел другую тему, значит, временно можно выдохнуть.

      – Хорошо. Тогда приготовь что-нибудь пожрать. А потом за уборку.

      – Что приготовить?

      – Откуда я знаю? Сама придумай.

      – Я не знаю ваши вкусы.

      – Без разницы.

      – А… вы вроде бы хотели куда-то ехать?

      – Сегодня уже поздно, завтра поедем.

      – Ладно.

      – Буду в гостиной, позовешь.

      Он вышел из комнаты, и сразу стало легче дышать.

      Быстро привела себя в порядок и направилась в кухню. Готовлю я неплохо, но здесь стараться не собиралась. Нашла в морозильнике два стейка и кинула на сковородку, как гарнир решила сделать овощной салат.

      Через полчаса все было готово. Вышла из кухни и направилась в гостиную.

      Руслан сидел на большом диване и просматривал какие-то бумаги. Или не просматривал. Лицо застывшее, и сам не подавал признаков жизни, будто умер. Хорошо бы, но на такую удачу я не надеялась.

      Остановилась рядом, прикидывая, можно отрывать его от дел или нет.

      – Все готово, можно идти обедать, – произнесла осторожно.

      Он резко повернул голову и поднял глаза. Взгляд у него итак странный, а сейчас особенно. А еще какой-то… потерянный. Словно своим приходом я выдернула его откуда-то из другой реальности и там, в той реальности, у него что-то случилось. Что-то плохое. На секунду мне даже стало казаться, что он нормальный человек.

      – Обед готов, вы просили позвать.

      Еще секунда, и его лицо снова стало таким, каким я его знала. Надменно-равнодушное выражение вернулось, а я решила, что у меня просто был глюк.

      – Ты хотела сказать ужин?

      Отложил бумаги и поднялся.

Руслан

      Неделя оказалась сложной во всех смыслах, а бледное, осунувшееся лицо Захара все еще стояло у него перед глазами. Старик дотянул до последнего, даже не упоминал о своей болезни, а сообщил только тогда, когда уже ничего нельзя было сделать. Блять, в последний момент.

      Всего полгода назад, когда Руслан прилетал в страну навестить своего учителя, почти что отца, тот выглядел как обычно и ничего не предвещало. Но болезнь уже тогда прогрессировала, а он был не слишком внимателен, чтобы это заметить. Они даже поспорили по какому-то вопросу. Захару было всего семьдесят, и Руслану казалось, тот будет жить еще очень долго. Если бы он только знал.

      Смотрел на бумаги, только строчки расплывались перед глазами, унося в прошлое.

      Это сейчас у него куча бабла, так что он может позволить себе жить там, где ему вздумается. Он так и делал последние лет пять, бывая в родном городе лишь наездами. Европа, Америка,