Научная дипломатия. Историческая наука в моей жизни. А. О. Чубарьян

У нас также были двусторонние коллоквиумы с историками Швеции. У меня многие годы был хороший контакт с профессором Р. Торстендалем. Я познакомился с ним через бывшего сотрудника нашего Института Александра Сергеевича Кана – известного скандинависта, вынужденного покинуть Советский Союз. Кан поселился в Швеции, стал работать в университете города Уппсала. И именно там я познакомился с Рольфом Торстендалем. Наши контакты усилились после того, как Рольф женился на русской женщине – специалистке по истории Швеции Тамаре Салычевой. Я очень уважал Р. Торстендаля, выдающегося европейского историка, весьма авторитетного в международном сообществе историков.

      Неожиданно Рольф сыграл некоторую роль в моей деятельности. В 2013 году я получил информацию из Стокгольма, что по рекомендации профессора Р. Торстендаля Шведская Академия искусств и словесности избрала меня своим иностранным членом. За этим последовала поездка в Стокгольм, торжественная процедура с участием короля и королевы и последующего обеда.

      Мне показалось, что избрание меня членом Норвежской, а затем и Шведской Академий как бы вознаграждало меня за многолетний интерес к истории стран Северной Европы.

      Балтийские трансформации

      Значительное место в моей международной деятельности, да и в жизни в широком смысле, занимали связи с историками стран Балтии.

      Еще во времена советской власти я довольно часто посещал Эстонию и Латвию в основном для летнего отдыха. Но иногда в Риге, Таллине и Вильнюсе организовывались конференции, в которых участвовали известные в то время академики Ю. Кахк (Эстония), А. Дризул (Латвия) и Б. Вайткявичус (Литва). При этом надо сказать, что Кахк имел высокий престиж за рубежом.

      Конечно, балтийские историки были активно адаптированы в советскую систему. Упомянутый уже А. Дризул перед самым концом советской власти был даже секретарем ЦK компартии Латвии по идеологии. И в то же время при всем этом историки стран Балтии были явно ближе к западной историографии, чем их коллеги из других республик Советского Союза. Упомянутый Ю. Кахк входил в совместную группу с историками США по вопросам применения математических методов в истории.

      Особую близость к зарубежной науке демонстрировали историки Эстонии. Уже в советское время особенно тесными были их связи с соседней Финляндией. Но в конце 1980-х и в начале 1990-х годов, после провозглашения независимости стран Балтии, ситуация коренным образом изменилась. Было очевидным, что в отношениях России с этими странами наступает новый непростой период.

      Помню, как в начале 1990-х годов я предложил директорам институтов истории стран Балтии собраться, чтобы обсудить перспективы наших отношений и сотрудничества. К этому времени в странах Балтии уже набрало силу использование истории в политических целях. Многие местные историки возлагали на Россию ответственность (как наследницу СССР) за «оккупацию» Прибалтики в 40-х годах ХХ столетия.

      И вот в такой обстановке мы встретились в