Огонь дракона. Алексей Владимирович Шарычев

в изумленье

      Духов горных приводил,

      (С ними самурай дружил;

      Постиг душою просветленье

      В одиночестве своём.-

      В дракона превратился сом).

      Год за годом жил один

      Харакуми Мураками.

      С гор спускался он в долину

      Лишь за рисом. Люди знали,

      Что старик был просветлён,

      И в ученье предлагали

      Детей своих ему, но он

      Всегда отказывал крестьянам.

      Не хотелось самураю

      Нарушать в себе покой,

      Заражаясь суетой.

      Но один крестьянин старый

      Был настойчив, – сыновей

      Приводил он постоянно;

      Днём и ночью у дверей

      Хижины они стояли,

      Мураками поджидали.

      "Крепкий стержень есть в отце.

      Надо сыновей проверить.

      Жизнь моя уже в конце

      Пути; всё, что умею,-

      Должен передать я им.

      Возьму в ученье; поглядим,

      Будет ли из них хоть кто-то

      К науке боевой способен."

      И взял к себе он всех троих

      Юношей; учить их стал.

      Одно заданье он им дал,-

      Лес бамбуковый срубить,

      И сделать палки, как катаны,

      И ими днём и ночью бить

      Неустанно три удара.

      Первый ученик ушёл

      Через год. Второй все три

      Выдержал. А третий смог

      Себя в дракона превратить.

      Пять лет он палками стучал;

      А на шестой, учитель дал

      Острый меч ему в подарок,

      И им он почести снискал

      Себе, – срезал одним ударом

      Туловища у врагов.

      Легендарным самураем

      Стал крестьянин; в сонм богов

      Перешёл он после смерти.

      Силу получил усердием.

      Весенний экспресс

      За окнами вагона талый снег

      Белеет островками на полях,

      А голый лес чернеет вдалеке,-

      Весь горизонт сплошная полоса.

      Мы едем в скором поезде к весне,

      Приветливо встречает нас она

      Сияньем солнца в вольной синеве

      И ароматом свежести в ветрах.

      Мелькают полустанки, как во сне

      Видения, – посёлки, города;

      Они все есть, но их как будто нет,

      Скрываются, уходят в никуда…

      И точно так же, вереница лет

      Проносится за жизненным окном,

      И остаётся только тонкий след

      На памяти – спасительный перрон.

      А кто же знает, может быть, те дни

      Остались где-то там на полустанках?

      Нам надо развернуться к ним

      И ехать в направлении обратном,

      И встретим тех, кто был живым.

      Но поезд наш идёт в один конец;

      Все станции растают, словно дым,

      И стук колёс – биение сердец

      Замолкнет… Время-машинист

      Неумолимо мчит экспресс весенний;

      Надрывно раздаётся свист,

      Гудки, идущих в бездну поколений.

      И монотонно-длинная дорога

      Опять покажется потомкам новой.

      Мы не уедем из родного дома,

      Мы