Огонь дракона. Алексей Владимирович Шарычев

развивает свой талант;

      Художник – не пассивный зритель,

      Он, как Творец, и должен создавать.

      Познайте тайну света и теней,

      И с нею жизнь войдёт в полотна ваши.

      В талантливых картинах есть та дверь,

      Которая ведёт сознанья наши

      В реальность образов; открытыми всегда

      Должны быть эти чудные врата,

      И лишь тогда в ваш мир найдут дорогу

      Все те, кто с восхищеньем у холста,

      Замрут. Художник ближе к Богу

      Становится, когда смог написать

      Творение своё в палитре вдохновенья;

      Когда всё то, что он хотел сказать,-

      Звучит как музыка. В изображеньях

      Великих мастеров симфонии играют,

      Мы сердцем слышим их; духовными очами

      Зрим красоту необычайную… И вы

      Стремиться к высшему должны

      В изобразительном искусстве;

      Но, высоко парят орлы,

      А воробьи напрасно бьются.

      От плевел зёрна отделить

      Смогу сегодня; остаются

      В школе у меня лишь те,

      Кто закат создать сумеют,

      А не срисовать. За дело!

      Так сказал наставник

      Ученикам своим.

      Три дня закат писали

      На холстах они.-

      Последний сей экзамен

      Надо сдать всем им,

      Чтоб в школу рисованья

      В Париже поступить.

      Самое престижное

      Заведенье там,

      И строгость наивысшую

      К студентам мастера

      Применяют; загружают

      Так, что силы быстро тают

      У всех тех, в ком нет таланта.

      Остаются лишь атланты.

      Ярким был закат на небе,

      Но он тусклым выходил

      У студентов на мольбертах,-

      Кто-то слишком много лил

      Воды, а кто-то густо мазал.

      Лишь семеро из двадцати

      Выделялись, – как-то сразу

      Удавалось им найти

      Пропорции, цвета и тени,

      Подходящие к их цели.

      И был средь этих семерых

      Студент по имени Рено;

      Он работал за двоих

      Над собой, но до сих пор

      Не так цвета производил,

      Как требовал того учитель.

      (Часто спорили они.

      "Ты вечно будешь, как любитель!

      Что-то дикое в твоих

      Картинах… А что, и не пойму.

      В общем, стилю твоему

      Нету места в нашей школе!

      Не исправишь, – прогоню!

      Я тобою недоволен." -

      Так учитель своему

      Подопечному твердил,

      Но всегда его ценил

      Выше остальных студентов,

      И как раз, за буйство цвета).

      И сейчас Рено всё так же

      Не менял своей манеры,-

      Жёлтый, алый и оранжевый,

      Ярко красный, и даже серый

      С фиолетовым пошли

      На создание заката.

      Всею силою души

      Рено хотел придать характер

      Небу, солнцу, облакам;

      Но чего-то не хватало.

      И тогда он нож достал,

      Палец полоснул им, – в алый

      Цвет добавил крови;

      И услышал, как играют

      Эти самые симфонии,

      О которых рассказал им

      Их наставник. В полотне

      У Рено взыграл оркестр!

      Музыка небесных сфер

      Зазвучала! Лик кровавый

      Солнце миру показало!

      Потрясающее чувство

      Отразилось на холсте,-

      Страшно, весело и грустно

      Одновременно; во всей

      Картине мрак безумства

      И свет мудрости смешались;

      Смех и стоны раздаются,

      Горе переходит в радость!

      Хаос и порядок рядом;

      Всё доступно слуху, взгляду

      Внутреннему. Сила есть

      На картине; воля здесь,

      Словно море, разлилась,

      И в нём огнём пылает страсть. -

      Можно было б так сказать;

      Словами то не описать.

      Учитель просто онемел,

      Когда картину ту узрел.

      Поступил