Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 7. Александр Черевков

оставь его нам на одну ночь. – сказала любопытная девушка. – Мы тебе из него к утру мужика сделаем.

      Татьяна показала ей шиш под самый нос и потащила меня к двери с надписью: "Красный уголок". Там над огромным столом склонились несколько девчонок, одетые в чём попало и без того в одних трусиках.

      Они вначале не обратили на нас внимания, продолжая увлечённо заниматься своим делом, заманчиво вертя своими полуобнажёнными задницами. Когда увидели меня с Болоховой Татьяной, то подняли такой визг, что сразу пожалел о своих мыслях, насчёт соблазнительных фигурок девчонок.

      Девчонки метались по "Красному уголку" в поисках убежища от моих глаз, но в помещении не было такого места, куда девчатам можно было спрятать от меня свои прелестные фигурки, которыми продолжал любоваться.

      – Стучаться надо! – сказали они, прекратив бесполезную беготню. – Когда входишь к дамам. Ты отвернись!

      – Это вам ни спальня, а "Красный уголок"! – встала в мою защиту Болохова Татьяна. – Здесь одетыми надо быть. Вам привела настоящего художника, который нарисует стенгазету. Так что берите его и радуйтесь.

      – Ой! Прелесть какая! – завизжали девчонки, забыв про стыд, стали меня целовать в лицо со всех сторон.

      – Хватит! Хватит, вам! его не для этого привела к вам. – заревновала Татьяна. – Оставьте и мне.

      Назло всем девчонкам, Болохова Татьяна, подошла ко мне и при всех поцеловала меня в губы. Девчонки посмотрели на нас серьёзно и стали надевать свою одежду, у которых одежда находилась в этом помещении.

      Девчонки без верхней одежды вышли за дверь. Немного придя в себя от такой страстной обстановки, подошёл к столу, на котором лежали большие листы ватмана и разные художественные принадлежности. Стал знакомиться с содержанием текста заголовка стенгазеты и удивился тому, что там было написано.

      – Так тоже учусь в вашем училище! – воскликнул вслух, сразу понял, что сделал глупость, раскрыв себя.

      – А! Понятно! – разом не доверчиво, протянули девчата. – Так это тот самый художник из десятой группы?

      – Девчата! – громко, сказал, пытаясь восстановить, почти, утраченное ко мне внимание девчат. – Учитывая ваше особое внимание к моей персоне. Обязуюсь! Нарисовать вашу стенгазету намного лучше, чем в десятой группе откачников-вакуумщиков, чтобы вы могли их "размазать" за зазнайство. Но вы дайте мне слово, что никогда не раскроите эту тайну, за дерзкий подлог в искусстве. Иначе, это они меня размажут в группе. – Ура! Размажем десятую группу! – закричали девчата. – Да мы тебе, ни только слово, честь свою отдадим!

      – Честь мне вашу не надо! – возразил. – Оставьте её будущим мужьям. С вами со всеми не справлюсь!

      – Смотрите! Струсил! – засмеялась толстуха. – Мы другое имели ввиду. Ишь! Губу раскатал на нашу честь!

      Девчонки весело рассмеялись. Татьяна серьёзно осекла их, сказала, что достаточно лясы точить и острить, пора заняться серьёзным делом. Сегодня до вечера нам надо эту стенгазету нарисовать.

      На